сиречь, словесные науки, имиже человекъ былъ украшенъ от Бога по внутренному человеку, сиречь душе, иже бы до конца въ забвение и неведение не пришелъ родъ нашъ.
Граматику написали, которая часть учитъ, яко прямо подобаетъ человеку глаголати, а частью, яко прямо писати. А две части оставляю долготы ради речения. А реторику написали, которая учитъ зело прекрасне и превосходне глаголати, ово вкратце много и разумъ замыкающе, ово пространне расширяюще, но и то подъ мерами, не допущающе со велеречениемъ много звягати. Диалектику написали, которая учитъ, яко мерами слогни складати, чемъ правду и истинну отъ лжи и потвари[1295] разделити. Естественную философию написали о всехъ естественныхъ бытствахъ, телесныхъ и безтелесныхъ, яко елико ихъ отъ Бога въ существо приведенны. Нравоказательную[1296] философию написали, еюже царства и гражаньства благочинне правятся, которая научаетъ правде и разумности, мужеству и целомудрию,[1297] и инымъ добротамъ душевнымъ, которые[1298] отъ техъ исходятъ, яко отъ начальныхъ добродетелей, яже отъ Бога намъ по естеству вложенны. Круга же небесного обращения, сиречь благочиние звезднаго течения, сего Сифъ родоначальникъ архангеломъ наученъ (яко пишет Филонъ Жидъ),[1299] чему и правнук его Авраамъ былъ искусенъ, отъ чего и Бога позналъ.
Зри жъ, любимиче, не бойся! Сия бо вся намъ отъ трисияннаго Божества даровашася, и не токмо намъ, но и всемъ премирнымъ силамъ, и всемъ нижайшимъ и превыспреннимъ, елицы от небытия въ бытие приведенны, и елицы отъ подлежащие вещи созданны и украшенны. Яко рехомъ, от пребезначальные Троицы все создашася и совершишась. Яко пророкъ глаголетъ: «Словомъ Господнимъ небеса утвердилися, и духомъ устъ его вся сила ихъ»,[1300] емуже слава вовеки. Аминь.
ПРЕДИСЛОВИЕ АНДРЕЯ, ИСПОЛНЕННОГО ГРЕХОВ
Сладкий мед распознается вкусовыми ощущениями быстрее, чем другие плоды. Для разумной и невещественной души божественные слова слаще меда. И поэтому бессмертную душу надлежит питать более духовной пищей, нежели телесной. Ведь и божественный Давид сказал: «Как сладки гортани моей слова твои, лучше меда устам моим». Чтение божественных слов, — поскольку оно научает страху Божию, вызывает склонность к милосердию и жалости, заставляет вспоминать о смерти и об отшествии в иной мир, — полезно не только живущим в благоденствии (тем, кто нежится в изобилии и богатстве), но и еще большую пользу приносит оно живущим в скорбях и в бедах, поскольку оно бывает для них источником утешения и радости, услаждает и насыщает душу, а душевные кости делает крепкими и несокрушимыми, по словам того же пророка: «Хранит Господь все кости его, и ни одна из них не сокрушится», который называет костями душевные силы. Так же по благодати моего Христа случилось и со мной, когда, пребывая в моем странствии, был я многократно преследуем нестерпимыми (острее всякого острого железа) обидами и гонениями от живущих окрест нечестивцев, что приводило меня в губительнейшее уныние. И оставил бы я уже землю, если бы Господь не помогал мне своими словами, не укреплял бы и не утешал.