Там раздается громкий и ужасающий звук ― как будто возвещающий о конце юги ― то пели бхуты, веталы, пишачи, ганы и ракшасы.
Переполненное большими кучами буйволиного и коровьего навоза, окруженное огромными кучами пепла, смешанного с костями, омраченное стаями ворон среди неразберихи из гирлянд, светильников и различный подношений мертвым, наполненное различными звуками, это место для сжигания напоминало Нараку.
Зловеще кричали шакалы, как будто их чрево сгорало в огне, и было тяжело находиться в этом месте для кремации из-за нависшего страха, и больно было из-за постоянного плача.
Царь, прибыв туда, начал, несчастный, скорбеть: "Ах, слуги, советники, брахманы мои! Куда подевались вы и мое царство, о создатель! Ах, Сайвья, ах, юный сын мой! Остался я, несчастный, один, когда покинули вы меня по вине Вишвамитры".
Там, в этом месте сожжения трупов, вспоминая снова и снова слова чандалы, грязный, неотесанный, с длинными волосами, смердящий, вооруженный дубинкой, немного напоминающий Смерть, бегая туда и сюда, царь восклицал: "Вот плата за этот труп! Я ее получил! Это мое, это для царя, это для чандалы". Так бегал царь по всем направлениям, и, казалось, что еще при жизни он переродился.
Одет он был в плащ, весь заштопанный, сшитый из кусков старых тряпок, его лицо, руки, живот и ноги были покрыты пеплом погребальных костров и пылью. Руки и пальцы были измазаны пеплом, жиром и костным мозгом. Питался он едой и водой, поднесенной мертвым, голову украшал погребальными гирляндами. Не спал он ни днем, ни ночью, и все время причитал: "Увы! Ах!".
Таким образом, прошло двенадцать месяцев, похожих на сто. В один из дней, царь, оторванный от родни, брошенный всеми, устал, и, будучи в сильно подавленном состоянии, крепко уснул. И, лежа на подстилке, он увидел чудесный сон ― волею судьбы, он, прилежно исполняющий обязанности на месте кремации, обрел другое тело, заплатил Вишвамитре, и был избавлен от всякой боли на двенадцать лет.
Затем, он увидел себя зачатым в утробе женщины из касты пуккаши. Далее, увидел он, как думал, находясь в таком состоянии: "Немедленно, как только я буду рожден, буду щедр и добродетелен".
Вслед за этим он родился. Как сын пуккаши, он всегда был готов участвовать в похоронах на месте сожжения трупов.
По достижении им семи лет, в место кремации был доставлен родственниками умерший брахман, бедный и добродетельный при жизни.
Он (царь) потребовал с брахманов плату, чем очень их рассердил. Тогда они припомнили сделанное Вишвамитрой: "Делаешь ты очень грешное и злое дело, о злодей, когда то царь Харишчандра был обращен Вишвамитрой в пуккашу и лишен всех заслуг, за то, что он нарушил сон брахмана".