Лицо Ци Юминг скривилось, нос покраснел, а по щекам поползли предательские слезы. Она низко поклонилась мне.
- Недостойная Ци нижайше просит простить ее неподобающее поведение перед лицом мастера. Недостойная Ци просит разрешения удалиться.
Я сел обратно, взял ее листок, поставил отметку и обратился к служанке:
- Прошу начертить круг при помощи Ки. Он должен продержаться одну секунду.
Юминг выпрямилась, взяла бумагу с удивленным видом, помолчала, потом сказала:
- Джу, возвращайся в дом. Дальше я сама.
И, гордо задрав нос, пошла к следующей тройке экзаменаторов.
***
Следующие несколько дней были столь же ужасными, как и первый. Сам Кун Веймин отметил, что желающих поступить в Академию оказалось несколько больше, чем он предполагал. Мэй съязвила, что всему виной мое выступление с массивами, теперь по Киньяну разлетелся слух, что в Академии Син Шидай обучают начертанию лучше, чем в гильдии. Задираться со мной и правда стали меньше, может быть, потому что я придумал способ утихомиривать всех этих благородных и знатных одним движением: протягивал им листок без отметки и приглашал следующего.
На третий и четвертый день буйство красок и блестящих украшений сменилось темными потертыми одеждами и мозолистыми руками, жаль, что почти никто из них не умел чертить. Пришли несколько ребят, которые вылетели из Академии в этом году, и было заметно, что они постарались подтянуть свои навыки за это время.
Но больше всего мне запомнился один паренек, от которого пахло навозом. Он чувствовал себя неловко в непривычной нарядной одежде и все время извинялся. Когда он дошел до меня, несколько раз поклонился, потом подал свой листок, поклонившись еще раз. Я увидел, что по магии и грамоте он отметки получил, хотя его талант был едва ли выше двадцати единиц. Судя по всему, кристалла с Ки у него не имелось, поэтому он выглядел бледновато.
- Прошу начертить круг при помощи Ки. Он должен продержаться одну секунду, — быстро проговорил я.
- А, слушаюсь, господин, — снова поклонился парень. — Только я не очень умею, так что… Прошу извинить мою нерасторопность.
Я невольно улыбнулся и кивнул. Он сосредоточился, поднял руку, дождался, пока на пальце появится небольшая искорка, и очень медленно начал очерчивать круг. Он даже не дышал в это время. Его рука дрожала, линия становилась то гуще, то тоньше, но не обрывалась. Я сам почти не дышал, так переживал за него, на вторую попытку у него вряд ли хватит энергии. Он довел круг до конца и счастливо выдохнул:
- В первый раз получилось.
Я тут же поставил отметку в листок, встал, отдал записи и похлопал его по плечу: