Сержио (Двок) - страница 4
Этот звонок тогда перевернул все. В тот день проводил штабную тренировку, когда позвонил телефон. Такой голос у жены я никогда не слышал и такого черного дня у меня не было ни до, ни после. Моего пятилетнего сына, моего Костика парализовало… Мы сделали все, что могли. Была и заграница, и Москва, лучшие местные врачи. На ноги сына поставили, и он стал ходить. Но диагноз просто уничтожал. Неизлечимое заболевание периферийной нервной системы. Скоро ушли из жизни родители. Дедушек и бабушек к этому времени уже тоже не было. Уже дошел до того, что обратился к психиатру в окружном военном госпитале. Подумать о таком никогда не мог! Но нескончаемая бессонница со всем сопутствующим «букетом» меня тогда уже почти доконала. Эта трагедия изменила жизнь нашей семьи. Как будто выключили цвет. Жизнь стала черно-белой. На все стало наплевать. Не было желания ни на что. Уволился из армии. Устроился на гражданке и был на хорошем счету, но уволился и оттуда. Не мог заставить себя что-либо делать. Не мог надолго сосредоточиться. Смысл жизни был потерян. Скорее всего, это можно назвать малодушием, но, что есть, то есть. Ни строчки из прожитого не вычеркнешь.
Потом от меня как-то отдалилась дочь. Но, слава Богу, встретила хорошего человека, как ни странно — американца, и вышла замуж. Через некоторое время она позвонила и сказала, что может организовать качественное лечение и медицинский уход за Костей в США. Аня улетела с сыном, а я остался. Почему? Почему мои любимые люди там, а я здесь? Одна из причин — подстраховка на случай, если родным придется возвращаться домой. Черт, как же мне было хреново! Выплеснул остатки из графина в бокал. Опрокинул его и даже не почувствовал крепости. Пора уходить…
Рассчитался и вышел на улицу. Стылый ветер сразу качнул меня к центральной площади. Но нет, мне надо в другую сторону. Чуть наклонившись вперед, пошел в сторону дома. Надо пройти всего два квартала в сторону Амура, потом через двор и на месте. Я шел не спеша, алкоголь почти сразу выветрился из организма. Мимо куда-то спешили люди, мигали неоновые огни реклам и вывесок многочисленных салонов и магазинов. Никому до меня не было дела. И это вполне устраивало. Вот и пора сворачивать к дому.
Свернул во двор. Здесь было темно. Довольно густо засаженный деревьями и кустами двор освещался только из окон его дома. Ну, сейчас в подъезд, на четвертый этаж, ванна и в люлю… Стоп! Что-то не так. У детской горки стояли трое парней, один прижал к горке какого-то очень прилично одетого старика, двое были рядом и явно были с ним заодно. На выход со двора опасливо оглядываясь, быстрым шагом удалялись двое молодых мужчин. Я досадливо сплюнул. Обычная картина, которую привык видеть с начала девяностых. Ну что, а нам дуракам меняться не пристало? Я устало побрел к детской горке. Мля! А у деда нож приставлен к горлу! Быстро осмотрелся. Двор, как назло, был пуст, и в окнах никого не было видно. Все три парня были лет по 18, довольно крепкие на вид. Один, что держал нож, был сухощавым, а двое — с явным лишним весом. Мордатые и уже с пивным животиком. Ну да все равно…