— Будет очень жаль, когда ты уйдешь, — сказал он. Даника
очень привязалась к тебе, как и все остальные. Бабушка, в том
числе. Я фыркнула .
— Бабушка меня ненавидит.
— Может быть, я и преувеличил, — засмеялся Константин.
Но я сделал это только для того, чтобы убедить тебя остаться
еще немного.
Я ничего не ответила. Решение формировалось в моей
голове, подпитываемое теплой водой, влажностью и наготой
Константина. Он склонил голову набок, его глаза заблестели,
когда он увидел, как потемнело мое лицо, голод, который я
позволила себе показать.
— Я готова проверить свою гипотезу. Он замер так тихо, что вода перестала рябить.
— Неужели, ты смогла быть со мной, хоть разок честной ? Я
встретилась с ним взглядом в упор.
— Да. Константин придвинулся ближе, его руки лежали по обе стороны от моих бедер. Я чувствовала, как они слегка прижимаются к моей плоти, дразня и неотвратимо.
— Как ты думаешь, какое оборудование мне следует
использовать для нашего эксперимента? — он замурлыкал.
Его глаза стали такими темными, такими тяжелыми, что темно -коричневый цвет теперь был ближе к цвету гикори.
Я сглотнула пересохшее горло.
— Все, что у тебя есть под рукой.
Его ухмылка стала шире, зубы опасно блеснули.
Очень медленно Константин потянулся вперед и раздвинул мои колени. Воздух тут же коснулся меня, принеся с собой щекочущее ощущение между моих бедер. Его грубые руки лежали на коленях, пока не двигаясь.
— Итак, любимая, — пробормотал он, есть несколько правил для эксперимента, не так ли? Не могла бы ты сказать мне, что это такое? Я не была уверена, что могу говорить или думать, но ответ пришел ко мне.
— Контрольная переменная. У меня перехватило дыхание,
как будто я только что пробежала марафон.
— Контрольная переменная, — повторил он, его акцент
перекатывался через слова.
— Что это такое? Я не знала, что это викторина. Я пыталась
говорить саркастически, но мой голос звучал слишком низко и хрипло. Константин все равно понял.
— Не викторина, а эксперимент. Его пальцы глубже
вонзились в мои колени, ощущение шло прямо к вершине
моих бедер. Он улыбнулся моей реакции и подсказал:
— Контрольная переменная?
— Они...показывают, что эксперимент прошёл успешно... —
я сглотнула воздух.
— А каковы наши контролируемые переменные?
— Контролируемые переменные... — мой разум спотыкался
о ситуацию, но продолжала цепляться за ощущение пальцев Константина, прижимающихся к моей плоти, его груди, выставленной напоказ, его волос, прилипших ко лбу.
Теория — это константа.
— Это мы уже предусмотрели. А что еще? А что еще? Мой взгляд метнулся к его пальцам.