поцелуем к внутренней стороне моего бедра.
Теперь он был так близко, так близко, что я чувствовала его горячее дыхание на своей наготе. Зубы Константина слегка впились в мою кожу, заставляя меня вскрикнуть от этого ощущения.
Смесь боли и предвкушения была слишком сильной, чтобы успокоиться. Он прижался поцелуем к тому месту, которое укусил, осторожно потерся об него носом.
— Константин, пожалуйста, — закричала я.
К черту гордость; единственное, что было у меня на уме, это его прикосновения, ощущение того, как он двигается.
Константин придвинулся ближе к моему центру. Его горячее дыхание обдувало чувствительное место на внутренней стороне моих бедер. Пульсация усилилась.
— Любимая, — прошептал он, его губы танцевали по моей чувствительной плоти, когда он произносил мое имя.
Он уткнулся носом в землю, чувствуя влагу и жар.Он низко зарычал, его руки держат меня крепче.
— Константин. Услышав мольбу в своем имени, он снова
обтерся своим влажным членом, об мой мокрой клитор.
Это ощущение заставило дрожь пробежать по моему телу, сжимая грудь тяжелыми призрачными объятиями и заставляя мое сердце биться быстрее в груди.
Я чувствовала, как его волосы щекочут мою внутреннюю поверхность бедра, его пальцы сжимаются сильнее, его горячее дыхание.
А потом он прижался ко мне губами. Страстно, яростно поглощая мой рот. Наши языки вплелись в нежном танце.
Его бесподобный вкус затуманил мой разум. Это было п похоже на пожар, на агонию. Воздух покинул мои легкие, я отстранилась, чтобы захватить глоток свежего воздуха.
Его рот ласкал мою плоть, посасывая мою загорелую кожу.
Его губы прижались к моим. Я откинула голову назад, тяжело
дыша.
— Константин. Давление его языка достигло цели.
Крик вырвался из моего горла, когда его язык погладил меня. Вверх-вниз, из стороны в сторону, движение неторопливое и жесткое. Его губы поймали мой клитор, посасывая его. Еще один стон вырвался у меня. Ощущение было слишком сильным, слишком уязвимым, горячим и влажным.
Я чувствовала, как его губы и язык прижимаются ко мне, успокаивая и усиливая пульсирующее ощущение, которое угрожало захлестнуть меня.
Хватка Константина становилась все крепче, держа меня в плену. Но мне было все равно. Я была не в состоянии двигаться, дышать, делать что-либо, кроме как сосредоточиться на его ощущениях.
Вода плескалась, когда его движения становились все быстрее, а мои ноги вздрагивали в его хватке. Мои силы покинули меня, когда он погрузил свой язык в меня восхитительно ища ту часть моего тела, которая так реагировала на его прикосновения.