– Где была отправная точка в истории, которая привела вас сюда?
Л. Мне на юбилей коллеги торжественно вручили начатую бутылку водки. Я, конечно, возмутился, но они виду не подали. Теперь уж ясно, что это был розыгрыш. Жалко, что мысль эта пришла ко мне здесь от скуки, а не снаружи от ума.
– Как еще боретесь со скукой?
Л. Путешествую в мечтах. А кто этим не балуется? Но здесь и грезить-то нужно постараться. Утром, например, проснулся от шума – санитарка отчитывала моего соседа. Он громко оправдывался, мол, понимаете, насрав под лестницей, я всего-то сигнализировал доктору об обострении своей душевной боли. И я не шучу.
– Верю. Вы пока первый, с кем можно вести полноценный диалог.
Л. О нет! Здесь полно вменяемых персонажей. Это люди беспрецедентных пере-жива-ний, поэтому им так сложно сочувствовать и так легко окрестить их этим «ку-ку». Не полно, то есть, но есть. Мало даже.
– По-вашему, эти немногие здоровы?
Л. Им всем нужно немного измениться, чтобы сорвать коллективный ярлык.
– А вам? Хотите что-нибудь изменить в себе?
Л. Язык. Ну, как изменить… Я бы его вырвал. Рот зашил. И все это без резких движений, а то мало ли. Решат еще, что я псих.
– Как в пословице.
Л. Все мои слова здесь обернулись против меня. Да, это нужно исправить.
– Что, по-вашему, происходит сейчас в стране?
Л. Театральная постановка по тексту моей истории болезни. И в стране, и в мире.
– С каких пор?
Л. С начала времен, разумеется. (Смеется.)
Письмо Л.
Видимо, чтобы сохранить себе язык, свою тетрадь Л. ведет на латыни вперемешку с Морзе:
*—* *– *** – ** – * *-*– *-* * – **– *-*– *—* *– *-** *– *– ****** —
*– *—* – *-** – * —* – **– ** *-* ** – * *– ****** – — *– *– **-* ****** ** *-* ** *** – *– ** ******
Hot nocte amoris.
Комментарий психиатра
Шизофрения – спутник юности. Не так часто наблюдаю пациентов с этим диагнозом старше тридцати. Тяжело назвать это «безумием», верно? Л. – манипулятор: образованный садист с хорошей интуицией. Бредовый синдром в легкой форме не обязательно наблюдать стационарно, но в его случае – это мера предосторожности. Своими ужимками он вуалирует готовность сорваться в любой момент. Редко это агрессия. Чаще – страх, навязчивые состояния вообще. Поэтому я исключаю слово «безумие» из своего словаря. Помешательство – не помрачнение рассудка, а перекраска его в любой цвет, который отличается от общепринятого.
ПАЦИЕНТ И.
Полинаркоман – это такой большой человек, которого съедают маленькие слабости. Употребление смеси двух и более наркотических веществ само по себе не является болезнью, но помещает принявшего их токсикомана в такую зону астрала, из которой очень тяжело выбраться. Химик-энтузиаст И. застрял там надолго. «Юноша бледный со взором горящим» не от рождения, а по воле случая.