– Кто отвязал Медведя? Я же сказал, привязывать крепко!
– Никто не отвязывал, просто он дотянулся лапой, вот и все.
Тело женщины рухнуло на деревянное дно кадки. Душ продолжал работать и смывал следы крови в металлический смыв, закручивая воду по часовой стрелке. – Это был наш единственный взрослый, ты понимаешь? Наш козырь. Наш эрос. Все, теперь нет его.
– Медведь сожрал Бабу Зрелость! Сожрал Бабу Зрелость! Баба Зрелость – уже все! – понеслось по подсобным помещениям секретного кафе.
Стояла смутная пора, когда Малышатия мужала с гением Саньки Ладо. Не много времени прошло с тех пор, как он сформулировал принцип «Взрослых не брать», а вот уже и бескорыстные мазохисты-взрослые тянутся в Малышатию нелегалами со всех сторон. Детей из других дворов еще пристраивали на разного рода работы: то матрешками торговать, то пуховыми носками, то жостовскими подносами, то палехскими шкатулками, то каслинским литьем, а вот со взрослыми разговор совсем другой. Анкетами, паспортами и ксерокопиями были забросаны посольства Малышатии за рубежом, люди стремились увидеть уникальное место, куда попасть непросто. Взрослых туристов старательно отбирали по фотографиям, ибо «дети-то они все милашки, а вырастает из них всякий бодыль». Для успешного прохождения собеседования на визу совершеннолетнему соискателю необходимо было доказать, что он умеет свистеть двумя пальцами, проходить «Диабло» без кодов и играть на вувузеле. В противном случае его анкета отвергалась.
Вот что прежде было? Ну, припомни, пальцы загибай. Раздрай, алкаши, ампутаны везде. Полный Йом Кипур. А теперь же, глянь: всюду сверстники резвятся, киоски ломятся от всяческого шмурдяка. Хорошо тебе, даже если ты девочка. Настали такие деньки, каковых никогда не бывало.
Малышатия!
Вот Аленка оседлала скамейку, вывалила перед собой шпуньки, заколки, монеты и бусины. Бранимир, будущий известный адвокат, без конца хлопает дверью своего автомобиля. Велислава, Горан и Добролюба спрятались. Елица не может их найти, готова разрыдаться уж. Живко, Здравко и Ивайло распасовывались в квадрате, мяч улетел за забор, в очередной раз спорят, кто за ним полезет.
– Че ты кокрастыка?
– Я не спецом.
– Ну здрасьте посрамши. Еще бы ты спецом. Сам полезешь.
– Че я? Это сфонтанно произошло. Ты пропустил – ты и лезь. Тебе ближе.
– Ты запнул – ты и беги.
– Тебе ближе. Я не спецом.
– А я в прошлый раз бегал, там тоже не спецом было, че я тебе, каждый раз бегать буду?
Живко и Ивайло еще протиснутся между прутьев, а Здравко как пить дать застрянет.
Красимира занимает саму себя. Любомир хорохорится. Мила с Найденом играют в маму с папой, строят дом, хотя в обычной жизни супруги их будут другие, а Оля, их дочь, играет с воображаемым псом. Пейо вышел с автоматом, Радомир с мечом. Станислава – врач. Тихомир то ниндзя, то шериф, потому что оба набора очень любит. Антон играет с мусором. Захар ест пыль. Галя напевает. Умносказ пытается доказать, что родители его назвали так взаправду, хотя все знают, что зовут его Боря. А вот Хранимир – реальный, будущий болгарский дипломат, он сейчас вокруг квартала на велике погнал. Цветан в барабан стучит. Игорь застыл в центре лужи. Чавдар на качелях спит. Юноцвета романтична, в платьице зеленом. Ярослав обычно изобретателен, а сейчас угрюм.