Как уже давно доказано, причиной восстания нельзя считать, например, голод. Речь могла идти скорее о случайности, которая увлекла за собой разные элементы сначала в низах, а затем и в верхах общества. Главная ответственность лежит, конечно же, на руководстве социал-демократов, которое отступило перед активностью меньшинства. Как отметил Энтони Аптон: «Умеренных не победили — они сдались без борьбы».
Изучая события 1918 г. и связанный с ними разгул насилия, которое проявлялось особенно со стороны белых, Ристо Алапуро в качестве возможного объяснения называет неожиданность и странность ситуации. У белых не было понятия для определения случившегося. Восстание представлялось им преступлением, которое невозможно рационально понять или по-человечески объяснить.
Размеры этого насилия удивляли и русских, которые собственную междоусобную бойню начали лишь после событий в Финляндии.
Современная историография почти единодушна в том, что та система, которая известна как сталинизм, начала складываться еще при жизни Ленина.
Уничтожение гражданского общества, свободы слова, правового государства и рыночной экономики, стремление к тоталитарному управлению обществом, уничтожение оппозиции и неограниченный произвол партийного государства были творениями Ленина. Хотя окончательное построение «социалистического» общества и было приостановлено из-за введения в 1921 г. нэпа, все уже было готово для окончательного общественного переворота, к которому Сталин приступил, начав в 1929 г. наступление по всему фронту. Ему уже не нужно было создавать новые институты, ему достаточно было лишь продолжить начатое Лениным, только ужесточив цели. И вовсе не случайно Сталин всегда и везде подчеркивал, что он является последовательным продолжателем дела Ленина, и не зря его официально провозгласили современным Лениным. С этой оценкой позднее, в 1970-е гг., соглашался ближайший соратник Сталина Молотов, который, правда, считал Сталина более мягким по сравнению с его прообразом и критиковал его за недостаточный радикализм и за то, что строительство социализма остановилось на полпути.
Но, бесспорно, и Сталин был жестким. Уже в годы гражданской войны он доказал, что не дрогнет от казней людей, будь то враги, или взятые в качестве заложников члены их семей, или же «предатели», обнаруженные в собственных рядах. Годы гражданской войны были для Сталина, несомненно, периодом формирования его характера и политических взглядов. В 1928 г. он вернулся к методам именно этого периода, хотя он не оказался тем коротким и радостным революционным периодом, о котором мечтали в 1917 г. Ведь все насилие можно было списать на свергнутый класс, ибо у него не было никакого объективного права для противостояния.