Необходимо заметить, что 3-я Военная гимназия имела только приходящих воспитанников и была всесословной. В моем классе были князья и графы, сыновья мелких торговцев, дворяне и крестьяне. Так, на одной скамье сидели граф Салтыков и Мочалов, отец которого торговал рыбой в Охотном ряду. Никто не чванился своим происхождением; в гимназии царствовал дух демократии, и никакого покровительства не оказывалось воспитанникам с громкими фамилиями. Я отлично помню, что из нашего класса был удален кн. Оболенский за неспособность и частое непосещение гимназии.
Когда я был в 6-м классе, в 1882 году, военные гимназии по приказу военного министра Ванновского были переименованы в Кадетские Корпуса, но за два года моего пребывания в Корпусе не произошло никаких коренных реформ, и я кончил курс при старых порядках. Одна только произошла неприятная перемена: наш воспитатель Викторов в 7-м классе был заменен капитаном Зарницыном, так как было решено на верхах, что воспитателями должны быть военные. Слава Богу, что нам пришлось иметь дело с таким воспитателем только один год. Это был такой господин, которого не следовало бы пускать ни в одно учебное заведение. Мы очень быстро раскусили его подленькую натуру и кроме презрения ничего не осталось у нас в памяти об этом суб’екте.
Преобразование военных гимназий в кадетские корпуса впоследствии сильно изменили характер этого рода учебных заведений, и потому директор Бертолоти, а также инспектор Езучевский вскоре вышли в отставку. Не долго после моего окончания курса просуществовала и наша Военная гимназия, переименованная в кадетский корпус. Закрытие последовало потому, что Кадетские Корпуса не могли иметь приходящих воспитанников; воспитанники и учителя из 3-го Кадетского Корпуса были переведены в бывший в то время в Москве 4-й Кадетский Корпус, который с тех пор начал называться 3-м Московским Кадетским Корпусом.
Из других учителей хорошее воспоминание оставили преподаватель истории Апполон Николаевич Поливанов, два брата Вернер — учителя немецкого языка и преподаватель математики Петр Павлович Протопопов, у которого я также слушал лекции по механике в Александровском Военном Училище. Кроме того не могу не вспомнить добром преподавателя естествознания Н. В. Сорокина, который сумел нас заинтересовать этим предметом, и летом во время вакансий мы собирали коллекции растений, насекомых и даже приготовляли черепа некоторых животных.
Самое неприятное воспоминание осталось у меня о преподавателе русского языка и словесности Мих. Вас. Световидове. Он был моим преподавателем 4 года, можно, пожалуй, сказать, что если бы его совсем не было, а кто-нибудь задавал бы уроки «отсюда досюда», то пользы было не меньше. Я не могу припомнить, чтобы он когда-нибудь дал хотя бы одну надлежащую характеристику той или другой эпохи в истории русской словесности или понятно определил бы значение выдающихся корифеев нашей литературы. Это был в полном смысле бесцветный человек, не могущий возбудить интереса к такому крайне важному и вполне доступному для нашего тогдашнего миросозерцания предмету. Достаточно указать, каким было его отношение к классным и внеклассным сочинениям, для того, чтобы определить влияние на нас подобного преподавателя. Темы наших сочинений обоего рода были самые обыкновенные, и цель их, конечно, заключалась в том, чтобы ученик мог бы научиться понятно и правильно излагать свои мысли. С другой стороны, цель внеклассных сочинений заключалась также и в том, чтобы ученик мог бы ознакомиться с литературой и извлечь из нее необходимый для сочинения материал. Но вы будете удивлены, если я скажу, что я никогда не получал обратно представленных сочинений и потому никогда не мог узнать, в чем заключаются недостатки и ошибки моих письменных работ. И это относилось не только ко мне, но и ко всем моим товарищам. Однажды я не выдержал и обратился к нему во время урока с просьбой возвратить мне одно внеклассное сочинение, над которым я много трудился дома и даже получил помощь со стороны моего дяди Мити. Насколько я помню, тема этого сочинения была: «Быт русских царей». Мне было интересно узнать, почему я имел по своим сочинениям очень плохую отметку 7. Он был очень недоволен моей просьбой, ничего не ответил, сочинения не возвратил, а на выпускном экзамене оценил мое сочинение тоже 7-ю баллами.