— Я… я не… — хочу оправдаться.
— А кто тогда?
«— Конфетка, — Карим закинул первую себе в рот, а вторую предлагает мне. — Конфетку?
— Нет.
— Да, — подносит её к моим губам… — Рот открой. Конфетку съешь и я уйду.»
— Это… он… сделал… — шепчу, не веря в происходящее. — Мой малыш?.. Он?..
Глава 13
— Жив ребёнок, — бурчит Алиса. — Не вышло у тебя ничего!
— Это не я, — хватаю её за руку, чувствуя не то облегчение, не то ещё большую панику из-за происходящего ужаса и того, что чуть не потеряла маленький смысл своей жизни. — Ничего я не принимала. Специально, по крайней мере. С малышкой тоже всё хорошо? — заглядываю в её глаза. — Он не навредил ей? Никак?
— Кто он? — спрашивает подруга, поверив мне и моим слезам. — Тебя что, отравить решили? Кто это… я его! — пыхтит. — С земли сотру! Кто?!
Рустам тоже подскакивает ко мне, вслушиваясь в мои слова.
На поставленный Алисой вопрос ответить не успеваю, потому что в палату врывается разъярённый, бешеный и возбуждённый Карим. С накинутым на плечи халатом мужчина смотрится нелепо, но ему явно плевать на то, что халат не по размеру взял. На врачей и медсестёр плевать! Он словно мчался к единственному источнику воды в пустыне и… наконец, до него дошёл.
— Ты! — кричу. — Это сделал ты! Зачем?! — кричу сквозь слёзы. — Зачем?!
— Нет! — звучит короткое, отчаянное и до жути убедительное. — Вы, оба, вышли! Мне надо поговорить с Катей, — намекает на Алису и племянника.
— А ты случаем не… — начинает подруга, но, получив устрашающий взгляд своего дяди, осекается и, кажется, сжимается от страха. Впервые вижу, чтобы Алиса кого-то боялась. Кидает вопрошающий взгляд на меня, и я киваю, давая понять, что могу остаться одна.
Взяв с тумбочки свой смартфон, Алиса вместе с Рустамом выходит. Аккуратно прикрывают за собой дверь, оставляя нас с отцом моей малышки наедине. С отцом моей выжившей крошки, которую я рожу ему назло.
— Это не я сделал, Кис. Не я, — садится рядом со мной на стул, на котором прежде сидела подруга.
Оставляет между нами некоторое пространство, которого одновременно мало, но… много. Отчего-то хочется прижаться к нему и выплакаться. От счастья реветь, чувствуя, как он меня успокаивает и говорит, что всё хорошо. Что не трогал нас с малышкой и… больше не тронет. Не будет настаивать на аборте.
— Я бы никогда не опустился до такого, — продолжает. — Подвергать риску не только малыша, но и тебя саму. Нет, Киса… Я бы так никогда не сделал.
— Ты настаивал на аборте, — напоминаю.
— Аборт в какой-то степени безопасен, — серьёзно проговаривает, дотрагиваясь до пальцев моей руки, нежно их гладя. И я позволяю… Дура! Верю ему! Хотя не надо! — Ты под наблюдением врачей, а в этот раз, дома, чуть не умерла. Благо твои друзья тебя спасли. Они твои ангелы-спасители, как бы комично это ни звучало.