Друг больше вопросов не задавал и покорно наполнил рюмки по второй.
Совсем рядом пробежал незнакомый парень. Вид его был сосредоточенным и ищущим. Это был уже
третий счастливчик, решивший попытать счастья в студеном подземном гараже. На что только не шли
шустрые свадебные гости, чтобы первым отыскать «пропажу».
Друзья в очередной раз переглянулись и плотнее встали у двери. Не хватало еще, чтобы Серого волка кто-
то опередил в последний момент. Для них до сих пор было загадкой, как «дорогая крестная» уговорила
57
Василису на добровольное заточение. Правды никто никому не сказал, но ответственность мероприятия оба
друга понимали без подсказки.
Пока с одной стороны сторожки в стельку напивались и грелись два лучших друга Пивоварова, внутри
стояла тишина. Александр Михайлович открыл потрепанный блокнотик и что-то там черкал. Василиса упорно
смотрела в маленькое окошко и думала о своем.
Так они просидели целых десять минут, девушка даже стала замерзать, но говорить первой не хотелось.
Шурик не просто так увел ее со свадьбы, и друзья Пивоварова рядом тоже не проветриться вышли. Сегодня
все сговорились, и даже собственное тело, которое готово было из платья выпрыгнуть, как только Кир еще в
лимузине ее поцеловал. А сейчас... Сейчас нужно было решиться: рискнуть и вновь с головой окунуться в
чувства или переболеть.
Первого она боялась, а второе очень хорошо умела. Настолько хорошо, что даже удовольствие от своего
горя научилась получать. «Несчастная Василиса Кошкина, гордая и одинокая красавица, которую все
предали!» - в мыслях звучало гордо. Только что-то внутри, глубоко в душе, зудело, требовало ярких красок и
волнительных эмоций. Это что-то не давало ей покоя все три месяца. Все совсем не было похоже на разрыв с
Олегом! В привычный шаблон невозможно было вписать все ее терзания, обиды, эротические сны и ярость.
Три года назад после больницы в душе царила пустота. Понятная, серая пустота. В этот раз ничего
подобного не было. Пусть внешне она и горевала, но внутри теплилась коварная надежда, не давала покоя и
забытья.
И вот сейчас эта надежда, такая будоражащая и вполне реальная, ждала ее в торжественном зале.
- Ну, ты как? - поинтересовался Грабовский. - Уже до конца психоанализ провела? Выводы готовы, или
мозги подправить еще необходимость есть?
- Саш, боюсь я...
- Естественно! Кто ж это, дожив до двадцати восьми лет довольной холостяцкой жизни, так просто решится
на серьезные отношения. А вдруг он ужины потребует каждый день или еще одного кота заведет?
- Не издевайся! Я серьезно!
- Так я тоже! Любишь ты его, - Грабовский устало потер глаза. - Хочешь обратно, но трусишь.