– Да что в нём такого сверхособенного, если даже ВЫ готовы встать на сторону этой твари?
Элл резко запнулась, в коем-то веке задумавшись над истинной причиной появления незнакомки в фотоателье Зака. Ну не фотографироваться же она сюда явилась. А уж если она так печётся за негодяем Маркушкой, то ответ более, чем очевиден. Она здесь из-за Гордона и только из-за него.
– Лучше закончи приводить себя в порядок и постарайся успокоиться хотя бы процентов на тридцать. – женщина изящно оттолкнулась от двери, выпрямляясь и неспешно разворачиваясь в сторону выхода, тем самым показывая, что их разговор и случайная встреча давным-давно себя исчерпали. – Возвращайся домой, желательно никуда не сворачивая, и сделай всё то, что я тебе советовала. Через два-три дня, всё утрясётся, уляжется и более-менее наладится. Главное, пережить первые сутки. Но что-то мне подсказывает, ты прекрасно со всем этим справишься, причём сама и даже без чужой помощи.
Улыбнувшись на прощанье одной из самых очаровывающих в мире улыбок, блондинка открыла двери уборной и перешла в смежное помещение проклятой студии, будто в параллельное измерение какого-нибудь Сайлент-Хилла, без страхов и опасений за собственную жизнь. Как к себе домой!
Элли ещё какое-то время не могла отвести взгляда от места, где только что стояла её спасительница. Просто тупо туда глазела, ничего не понимая и окончательно запутываясь в происходящем кошмаре, который и не думал заканчиваться.
Вернуться домой? Принять ванную и ядрёное снотворное? И всё?! После того ада и выворачивающего наизнанку хаоса из сумасшедших чувств и событий, что только что прошлись по ней и через неё бешеным смерчем?..
Это что, какая-то дурная шутка?
Девушка торопливо выскочила в маленький коридорчик, освещенный единственным источником света – размытыми лучами послеполуденного солнца, которым удалось добраться в этот мрачный тамбур через всё пространство смежного павильона и сквозь толстые стёкла окошек-иллюминаторов в дверях. Единственное, о чём сейчас могла думать Эльвира Бабич, так это о дичайшем желании убраться из этого жуткого места, как можно скорее, а в будущем обходить его десятой дорогой и очень дальней стороной.
Она потянулась всё ещё подрагивающей ладошкой к вертикальному поручню дверной ручки. Только, вместо того, чтобы толкнуть дверь внутрь самого яркого в этом склепе помещения и наконец-то туда выйти, она ещё крепче сжала пальцы на полой трубке, осторожно выглядывая в окошко. От недавней решительности не осталось и камня на камне. Пережитый в другом павильоне удушливый страх вспыхнул с прежней болезненной слабостью и нервным ознобом практически во всём теле, намереваясь довести начатое до желаемого результата. Как хорошо, что она держалась в этот момент хоть за что-то, вцепившись неосознанно второй рукой в лямку сумочки у плеча и таким образом балансируя между реальностью и новым приступом выбивающей паники.