Только бы Семен принес чемодан! Через несколько дней он будет далеко. Попробуй тогда — найди его!
Только бы Семен принес чемодан!..
В девятнадцать часов он увидел, как Семен вышел из троллейбуса. Никто из ехавших с ним не пошел к кассам дальнего следования. Семен был один. Один! И в руках у него чемодан.
Первый раз за последние несколько часов Кобра вздохнул спокойно. Заглянул в окно. Увидел, как Семен нетерпеливо оглядывается на дверь. Рядом с ним никого. Ни одной подозрительной личности. Небольшие очереди у касс. Все.
Кобра подошел к Семену.
— Спасибо, братишка, выручил. Извини, задержался немного. Давай чемодан. Надо бежать, а то опоздаю на поезд. — Оглянулся. Никто не обращал на них внимания. — Привет маме!
Направился к выходу. Не заметил, что от кассы отошли два человека. В дверях столкнулся еще с двумя. Кобра даже не успел подумать, случайность ли это…
* * *
Все потерпевшие опознали Анатолия Зарубина.
— Стоит ли теперь запираться? — спросил Дегтярев. — Говорите правду.
— И суд примет во внимание ваше чистосердечное признание! — криво усмехнулся Анатолий.
— Я знаю, вы не новичок.
Анатолий равнодушно пожал плечами.
— Назовите соучастников.
— Ищите, начальник. Вам за это деньги платят. Найдете — ваше счастье. Не найдете — значит даром платят!
Дегтярев достаточно долго работал, чтобы знать: преступники иной раз нарочно выводят следователя из себя, стараясь сбить его с планомерного допроса. Но Кирилл не давал себя сбить:
— Думаю, что недаром. Нам их клички известны: Красавчик и Гога.
— А мне, представьте, неизвестны! — улыбнулся Анатолий.
Дегтярев смотрит на Зарубина. Ему знакомо это скуластое лицо, тяжелый подбородок, глубоко посаженные глаза под темными нависшими бровями. Кирилл вспоминает показания шофера о двух неизвестных, остановивших ночью машину на Ленинградском шоссе. Вспоминает, как сидел с закрытыми глазами, стараясь представить себе бандита, «увидеть» его. Тогда это удалось. И вот сейчас человек, которого он «видел», здесь. Имя его — Анатолий Зарубин. Кирилл убежден, что перед ним убийца сержанта Малышева. Правда, нужна проверка. Необходимы доказательства, а не предположения. Сам Зарубин ни в чем не сознается, это Кириллу ясно. Да, предстоит еще много работы.
Молчание длится долго, и Анатолий перестает улыбаться. В его взгляде мелькает и тут же гаснет неукротимая злоба. «Почему молчит следователь? Что ему известно?..».
* * *
Гога удобно расположился в комфортабельном кресле. Удивительная штука — самолет! Завтракаешь в Москве, обедаешь в Тбилиси. Только что был старт, оглянуться не успеешь — посадка! Завтра надо пойти в институт, сдать документы…