Мысли путаются, я никогда не писала. Сейчас попробую начать сначала.
Я родилась в деревне Кузьминки, это где-то в ста километрах от Ленинграда. Старшая дочь председателя колхоза – умница и красавица. Отец сажал меня маленькую на колени и говорил: ты мамина радость, папина гордость.
Последнее, что я помню про отца, это как он уходит на фронт. Мы стоим перед домом, раннее утро. Солнце встало над горизонтом и начинает греть землю. Туман еще не рассеялся. Босыми ногами я чувствую холодную свежесть росы. Голубое, чистое летнее небо совсем не вяжется с тем, что началась война. Немцы близко. Никто не воспринимает войну всерьез, она кажется еще очень далекой.
Отец подходит к маме, обнимает и что-то тихо говорит ей на ухо. Я не слышу что́, хоть и нахожусь рядом. Их любовь для меня идеальная, абсолютная и всепоглощающая. Тоску от их расставания я чувствую кожей. Мама не плачет, она сильная. Плачет только моя младшая сестра, ей три года, она не понимает, что происходит. Сидит на траве у маминых ног и растирает слезы маленькими детскими кулачками. Мы все в душе плачем, а она по-настоящему.
Отец подходит ко мне. Я старшая из детей, мне пятнадцать. У меня на руках самый маленький – мой брат Алеша, ему полгода. Рядом со мной стоят еще четверо моих братьев. Гордо выпрямив спину и поджав губы, каждый ждет своей очереди в этой печальной церемонии расставания.
Папа обнимает меня и тихо говорит, чтоб слышала только я:
– Ты моя умница. Присматривай за младшими и помогай матери. Хотя что я говорю, ты же и сама все это делаешь каждый день. Мне с тобой повезло. Помни, чему я тебя учил. Холодная голова спасет твою жизнь, а честное сердце поможет разобраться, как жить по совести. Не позволяй упрямству взять верх. Я люблю тебя и обязательно вернусь. А пока меня нет – ты должна их всех защищать, ты одна это можешь.
Как жаль, что папа не выполнил свое обещание и не вернулся. Потом он уходит по дороге вместе со всеми деревенскими мужиками, которых призвали летом сорок первого. Мама вместо него станет председателем колхоза. Ей предстоит с женщинами, стариками и детьми собрать засеянные поля пшеницы, чтоб отправить ее солдатам. Всех лошадей забрали на фронт.
Мама всегда находила, что мне сказать, чем утешить, если я плакала, и чем успокоить, если я злилась. Она была добрая и веселая. Пела песни звонким высоким голосом, шагая по пшеничному полю, заправив один край юбки за пояс, чтоб не путалась. Не помню ни дня, чтоб она грустила. Может, она и делала это, но я никогда не видела. Для меня она оставалась человеком, который рад каждому дню. Она говорила, что любую проблему можно решить, надо только успокоиться и подумать.