При слове «ответственность» у Ангуса неизменно портилось настроение и хотелось куда-то сбежать, но он решил дослушать речь отца до конца.
– Стойкость – это не значит лезть в драку для забавы, когда вздумается, рискуя понапрасну. Это значит быть всегда готовым защитить своих близких, противостоять трудностям, которые встретятся на жизненном пути и прийти на выручку, если это необходимо. Я хочу, чтобы ты взял медальон себе, он теперь твой по праву.
Опустившись в ладонь, легкая пустотелая вещица стала вдруг очень тяжелой для Ангуса, будто в этом небольшом кусочке металла скопилась вся мудрость предков.
Это одно из ярких воспоминаний юности Макдугала, которое вдруг всплыло в его мозгу, пока он был без сознания.
Ангус очнулся от ощутимого пинка в бок чьим-то ботинком. Приоткрыв глаза, он уставился в черное мрачное небо, которое полностью заволокло тучами, судя по тому, что звезд видно не было. Холод пробирал до костей, а голова отчего-то пульсировала, словно отголоски маленьких молоточков настырных гномов, которые вознамерились свести его с ума. Попытавшись дотянуться до источника боли, он обнаружил, что руки спереди связаны веревкой, а сам он лежит на промёрзшей земле, покрытой колючей влажной травой.
Какой-то громила, с силой замахнувшись, вновь пнул его в бок со словами:
– Ну что, пришел в себя, наконец?
Ангус согнулся в сторону удара, резко выдохнув, и пообещал самому себе, что запихнет этому амбалу его ботинок прямо в глотку, как только представится такая возможность. Он медленно собирался с мыслями, восстанавливая последние события в памяти: бар «Подкова»… ирландец… Люси…
– Где Люси? – обеспокоенно прохрипел мужчина, приподнявшись на сколько смог в данном состоянии, от чего голова разболелась еще сильнее.
Громила в ботинках отошел в сторону и его место занял уже знакомый Бран Дойл. Он опустился рядом на корточки, изучающе посмотрел на него своими хищными глазками и произнес:
– И снова здравствуй, Макдугал.
– Если ты что-то сделал с ней, ублюдок, я от тебя живого места не оставлю! – прорычал шотландец, пытаясь растянуть веревки, которые были туго затянуты и никак не поддавались, ему оставалось только осыпать проклятьями всех присутствующих.
Как посчитал Ангус всего мужчин было трое, включая самого Дойла, поэтому он уже мысленно выстраивал различные варианты выхода из сложившейся ситуации. Но их похититель проигнорировал все его угрозы, только молча встал и кивнул одному из своих людей. Через минуту Ангус увидел, как из машины вытащили трепыхающуюся девушку в его пальто, которое он успел перед выходом из бара набросить на ее плечи, у нее не только были связаны руки, но еще и кляп во рту. Она вырывалась, что-то возмущенно мычала через кляп и пыталась наступить своими каблуками-шпильками своему конвоиру на ноги.