— Прости, господин, — воин побагровел от стыда и опустил взгляд, но тут же собрался с силами, и снова взглянул в лицо ярлу. — Что еще я должен сделать?
— Ты сам видел, как мы попали в засаду, знаешь, что было дальше, поэтому теперь отправишься на ту сторону хребта. Нужно будет все подробно рассказать моему другу ярлу Эрвину, а то, боюсь, до них могли дойти… «самые разные» вести. Запомни, это очень важно! Правитель ивингов не только мой друг и наставник, но и представитель Торгового Союза, а там не все столь доброжелательны как он. Поэтому очень нужно, чтобы там не стали обо мне говорить плохое. Особенно неоправданно плохое, — улыбнулся Игорь. — Так что ты отправишься, и ответишь на любые вопросы Эрвина Сильного!
О, кажется это не по сценарию… — удивленно добавил Игорь, продолжавший посматривать за происходящим на импровизированной сцене.
* * *
Здесь стоит сделать еще одно небольшое отступление.
В средневековье у любой проблемы были «фамилия, имя и отчество». Как при товарище Сталине. То есть за нападение ответственными считались не обобщенные подгорные кланы (хотя резать их можно было именно что «обобщенно»), а в первую очередь его организаторы. Сильнейший в подгорном сообществе — клан белых (по другому варианту перевода, первое слово означало не только цвет, но как у части земных тюрков, еще и место расположения — высокогорных) барсов — «апиу кьяр».
Прямо сейчас Игорь более-менее понимал местный янгонский, только потому, что заранее знал, о чем будут говорить вожди и старейшины побежденных. Но когда накануне все это обсуждалось, переговорщики как-то загадочно высказались, что мол, главные виновники сами внесут плату «за обиду». И стоило прозвучать этому самому словосочетанию — «апиу кьяр», — как Игорь естественно, прервал все сторонние разговоры.
Тем более что и взгляды всех подгорных старейшин, явно сосредоточились именно на нем…
Из группы вождей вперед выступили два плечистых горца с продолговатым и довольно массивным свертком в руках, до этого державшиеся позади остальных. Как оказалось, старейший из вождей только этого и ждал, потому что он продолжил говорить дальше без какой-то видимой паузы:
— Ради прекращения вражды наши братья — белые барсы, — решили пожертвовать реликвией предков, что много поколений хранили в тайне ото всех, — только тут старик позволил себе проявить хоть какие-то эмоции, явно осуждающе поджав губы. — Чтобы оплатить за нанесенную тебе, фризский князь, обиду, они отдают бесценное сокровище предков. Если примешь ее, то пусть кровь больше не льется, а гнев забудется! Пусть все мы сможем вернуться к своим домам, будто и не было между нами зла!