Катарина включила общий канал, и хрипло вздохнув, начала:
— Я, Катарина из семьи Сибур, поведу вас из Москвы. Каждый, кто проявит себя как верный и старательный человек, получит мое одобрение и поощрение! — Катарина замолчала. Что она несет, она разговаривает с этой солдатней, как со слугами. Надо исправить впечатление. Что можно еще сказать? Её дед бы рыкнул: «Кто откроет счет последним, станет донором кожи медикам до конца года!». Быть донором кожи мучительная пытка, на которую обрекают преступников, да и тех обычно умерщвляют перед процедурой. Дедушка был суров… Но его не только боялись, его и любили, он вел людей от победы к победе, а её никто не знает. Она ведь просто унаследовала власть. Слишком затянула паузу, в общий канал вклинился голос гофмейстера:
— У вас есть два способа отсюда слинять, парни. Первый это прорваться через утырков которые лезут с улиц. Те еще обезьяны, так что можно попытать счастье. — Семен Маркович говорил с ленцой, но Катарина видела, что его кибер занимает удобную для обстрела наемников позицию. — Ну или можно сесть в эти удобные машинки и просто уехать из этого переоцененного городка. Но тогда есть три условия — Семен Маркович выдержал паузу, и уже не стесняясь навел на строй ствол своей автоматической пушки — спрашивать только молча, делать что я сказал, и сдохнуть когда будет нужно. Вопросы?
Наемники молчали. Катарина молчала. Семен Маркович тоже молчал, но почему то всем отчетливо слышалась в его молчании улыбка.
У гофмейстера было черное чувство юмора.
— По коням! — наконец гаркнул Семен Маркович. Люди слаженно разбежались по местам, Катарина отметила это привычным к суматохе слуг взглядом. Каждый знал свое место. Быстро погрузились, и уже через полминуты броневики с ревом сорвались с места, оставляя изысканном мраморном полу гаража безобразные следы шин. Колонна Катарины проехала короткий туннель, тайно проложенный строителями еще при возведении фундамента дворца. Судя по всему, действительно тайно. На выходе не было засады. Грузовики и бронеавтомобили рванули прямиком через сад, полосуя рифлеными колесами утонченные альпийские горки, смешивая в однородную массу яркие пятна цветочных клумб и ломая тонкое изящество крохотных деревьев в «японском» стиле. Они проехали мимо одного из постов охраны. Приземистый домик грустно смотрел на них разбитыми окнами, дверь была выбита. Но следов боя Катарина не заметила. Впрочем, она сильно и не присматривалась. Её слегка отвлекала картина впереди.
Москва горела. Тучные, тяжелые и жирные столбы дыма поднимались в небо огромными шевелящимися щупальцами. Низкие черные тучи отливали красным, отражая свет пламени, бушующего внизу. Теперь ей предстояло проехать бетонными кишками автомагистралей, вынырнуть из города и прорваться к Нижнему Новгороду. Почти сразу стало ясно, что с этим будут проблемы.