— Не гожусь! — слишком быстро согласился Бонни. — Возвращайся в Нью-Йорк, к Кею. Будет тебе отличный саб, самый лучший. Хоть десять!
— Не-а, — я покачала ногой в драной кеде. — Я хочу сегодня. Здесь и сейчас. А так как ты не годишься, вали и не занимай мое время. У меня еще окна не помыты.
— Ты что, собираешься их мыть сама?
— Ага. У меня тут прислуги нет.
— Ты с ума сошла! Третий этаж! Найми кого-нибудь!
Я таки рассмеялась. Бонни вздумал заботиться о моей безопасности! Анекдот, твою мать.
— Не могу, Бонни. Я ж ушла от Кея, ты помнишь? Мне теперь экономить надо!
На меня несколько секунд смотрели с неподдельным детским удивлением. Что, не ты один умеешь нести чушь и бред?
— Роза, ты…
— Я, я Роза. Или проваливай и не мешай, или помой мне окна сам.
— Ты с ума сошла.
— Ага, сошла. У меня, может, гештальт не закрыт, чтобы сам великий гениальный Бонни Джеральд, звездища всех времен и народов, помыл мне окна. И полы в гостиной.
Еще несколько секунд на чудо природы в моем лице пялились, словно баран на новые ворота. И явно пытались сообразить, если пойдут навстречу сумасшедшей, она станет разумнее и покладистее? Может быть, ей надоест изображать Золушку со шваброй наперевес и она все же одумается и вернется к мужу-миллиардеру?
Я же улыбалась просветленно, как Никель Бессердечный взятому за горло деловому партнеру, и качала ногами в кедах.
— Ладно, помою, — решился на подвиг Бонни.
— Ага. Сначала окна, моющие под раковиной, швабра там, — кивнула я на орудие труда, не слезая со стола.
— Может, пока кофе сделаешь? — он смотрел на меня, явно не зная, то ли ему смеяться, то ли биться головой об стенку.
— Может, может, — покивала я. — Приступайте, мистер Джеральд.
А потом с чувством глубокого морального удовлетворения любовалась на стриптиз на подоконнике: то ли кто-то не пожелал пачкать белую рубашечку и дизайнерские джинсы, то ли рассчитывал смягчить мое черствое сердце зрелищем почти обнаженного мужского тела, то ли по своему обыкновению забыл подумать вовсе.
Вам когда-нибудь мыл окна полуголый мистер Звезда под собственную проникновенную песню, играющую по радио? Нет? Поверьте, ощущения незабываемые.
Особенно от понимания того, что как бы мистер Звезда ни врал сам себе, он уже согласился на мои условия.
Москва, конец октября
Бонни
Только сбросив рубашку и джинсы прямо в руки Розе, Бонни понял, что немного перестарался в плане охладиться. Разумеется, окно на кухне он домоет, но уже замерз так, будто окунулся в зимний океан.
Впрочем, это было и к лучшему. Хоть мозг перестал кипеть, а чертово тело подводить в самый неподходящий момент. Когда Роза сказала «саб», ему стоило огромного усилия воли не согласиться еще до того, как она договорит. Она предлагала именно то, чего он хотел больше всего на свете. В смысле, его тело хотело, но не разум.