Нариме.
Кнут раньше пригождался крайне редко…
Но в последнее время дружить с южанами стало довольно… проблематично. Не только им – всем, даже Йерихо.
Ральда нахмурилась.
Южане. Демоны. То еще соседство. Наглые, самоуверенные, идущие напролом… Отстаивающие свои интересы не хуже псов, вцепившихся в горло добыче. С ними было проще сразу согласиться, чем пытаться применять обычные уловки – этих типов сбить с толку невозможно. И ладно бы дело было только в этом…
Проклятые набеги.
Каждый раз, когда у этих огненных выродков случался неурожай, страдали их приграничные территории!
Сколько раз при дворе обсуждали этот вопрос! Одни кричали, что пора положить конец наглости рогатых паразитов, другие – что с ними лучше не связываться. Но князь не торопился решить эту проблему раз и навсегда…
В следующий миг на ее губах заиграла улыбка.
Он был слишком занят другими мыслями.
Ральда покружилась перед зеркалом, с удовольствием отмечая про себя, как она ослепительна в алом атласе, который очень ей шел, выгодно оттеняя черные волосы и идеальную золотистую кожу. Большие, томные карие глаза не нуждались в подводке и тенях; пушистые черные ресницы были их главным и единственным украшением. Зато губы она красила всегда – ярко, смело, броско, привлекая к себе внимание мужчин и вызывая бессильную зависть дам.
Все правильно. Королева всегда должна притягивать взгляды и быть на голову выше остальных.
Впрочем, нужно отдать ей должное – мужу Ральда не изменила ни разу, ухитрившись, тем не менее, разбить немало сердец.
Даже несмотря на то, что один из мужчин во дворце заставлял ее сердце биться чаще – и им был не князь. Любви она не испытывала, упасите боги, но этот человек был настолько притягателен, что…
Ральда вздохнула.
Она не могла себе позволить такую роскошь, как измена. Ее поведение и репутация должны оставаться безупречными, чтобы никто – никто! – при этом дворе не смел поставить под вопрос ее права на нынешний высокий статус. А ведь многие упрямцы еще помнят, что верховный князь тогда приблизил и возвысил девушку из угасавшего дворянского рода, у которой не было ничего, кроме гордого имени, славных предков и редкой красоты, которая пленила отягченное горем сердце…
Ральда снова улыбнулась. Но теперь в ее улыбке не было ни нежности, ни удовлетворения. Только холод и решимость добиться своего.
И она своего добьется. Осталось совсем немного потерпеть.
И королева, удовлетворившись наконец тем, как сидит платье, велела принести рубиновый набор Ламиэ и традиционную ленту.
Ей еще предстояло зайти к старшей дочери (Ральда стиснула зубы на миг, памятуя о том, что эта самая дочь упорно не желала называть ее матерью и относиться как к таковой) и помочь ей с выбором туалета для торжественного ужина в честь гостей… Несмотря на то, что ее советы редко оказывались востребованными.