— Да кто ж его знает, — вздохнула женщина, откладывая нож. Присев на скамью, она принялась натирать пряной смесью следующий кусок. — Пришел, молодой и красивый… Постоял неделю и уехал. А я вот с детьми осталась… В городе говорят, по трое да на одну морду только щенки да котята родятся, а люди рождаются по одному, и каждый со своим лицом… Отец как узнал, что я понесла, чуть до смерти меня не запорол…
— А сейчас он где?
— На заработки ушел, да так и не вернулся. Год назад еще. А бабка зиму не пережила — старая уже была, упокой земля ее прах. За два дня в лихорадке сгорела, — рассказывала Верра ровным, монотонным голосом, будто что-то обыденное. — Так и осталась одна. И ладно бы, если б один ребенок — а то ведь трое! Как прокормлю, на ноги подниму — сама пока не знаю. Боюсь, не сберегу я их, как холода начнутся…
И тут снаружи раздался гулкий, протяжный удар колокола.
Ломоть хлеба вывалился у женщины из рук на подол, а с подола — на пол.
Удар колокола повторился, на этот раз громче.
Верра вскочила из-за стола, бросилась к дверям и распахнула их, впуская в дом забившийся в такт тревожный набат.
Набат набирал силу, и, словно подчиняясь чьей-то враждебной воле, в раскрытые двери вместе с сором и песком дыхнул резкий порыв ветра.
В воздухе запахло грозой — во всех смыслах этого слова.
— Пожар, что ли? — встревоженно спросил Дарий, поднимаясь следом за ней.
Эш попытался взглянуть на город с высоты, как это у него получилось на болотах, но в этот раз почему-то линза отказалась повиноваться.
Вот бы понять в конце-то концов, как эта проклятая стигма работает.
— Нет, это обычное, — вздохнула Верра.
И, обернувшись к своим постояльцам, пояснила:
— От границы груз пригнали, вот и созывают всех — заставные ждать не любят. А у вас в городе как-то иначе подать на жизнь собирают?..
Эш выразительно зыркнул исподлобья на Дара, но, к счастью, Верра не ждала никаких объяснений. Она деловито прошла к сараюшке, отперла скрипучую покосившуюся дверь и выкатила оттуда за толстую веревку квадратную тележку на четырех колесах.
— Я на площадь, — сказала она, возвращаясь в дом. — А вы тут оставайтесь, ужинайте да отдыхать ложитесь…
Женщина вынесла из своей комнаты одеяло, бросила его в тележку и следом вытащила детей.
— Малых-то куда тащишь? Одна-то быстрей обернешься, — резонно заметил Дарий.
— Быстрей-то быстрей, да дороже, — отозвалась Верра. — Покажу, что я — одна, и трое ртов на мне. Кто посмеет с меня полную плату требовать?
Усадив детей в тележку, она с усилием потянула за веревку.
— А вы отдыхайте, располагайтесь… Я скоро, — сдавленным от натуги голосом добавила она и потащила свой груз к воротам.