— Это что же ты такое делаешь? — слабо поинтересовался Каховский.
— Это, господин генерал, старый солдатский способ. Репей-то — он и ранку чистит, и кровь останавливает, — ответил Клим, наматывая вокруг бедра тряпицу.
— Даже и не слышал о таком, — удивился Каховский. Подождав, пока перевязка будет закончена, приказал: — Господин полковник, останьтесь. Господа офицеры — оставьте нас.
— Сергей Иванович, — обратился генерал к Муравьёву-Апостолу, пытаясь говорить твёрдо. — Оставьте меня здесь и продолжайте путь.
— Думаете, мне удастся довести экспедицию до конца? — удивлённо спросил полковник.
— Сергей Иванович, — с досадой сказал генерал. — Я же прекрасно понимаю, что ваш опыт и мой — несопоставимы. И я хотел бы спросить вас, кадрового офицера, сможете ли вы разгромить бунтовщиков?
— Нет, — твёрдо ответил полковник. — Мы уже проиграли...
Кажется, речь шла не только о конкретной экспедиции в уездный город Тихвин, а о более глобальных вещах.
— Я того же мнения, — удовлетворённо сказал Каховский. — И рад тому, что меня уже не будет при нашем позоре. И ещё, Сергей Иванович, в моей сёдельной сумке осталась фляга с водкой. Прикажите, чтобы принесли. Зелье вашего унтера, конечно, замечательно, но хирурга оно не заменит. Протяну ещё часа два. Да ежели бы и был у нас хирург... Ну, оттяпал бы мне ногу. Потом — койка, полусгнивший матрац... Запахи гнили, мочи... Фу. В лучшем случае меня ждали бы богадельня и деревянная нога. Знаете, полковник... Я столько лет жил на подачки, что в нищете умирать не хочу... А болтаться на виселице с деревянной ногой... И ещё — дайте мне карандаш и бумагу.
Сергей Иванович сходил за фляжкой, заодно прихватив тетрадь для приказов и свинцовый карандаш.
— Ну вот, — удовлетворённо сказал Каховский, отхлебнув водки. — Пишите: «Приказ. Пункт первый. Командование сводным отрядом после гибели... э-э поручика в отставке, произведённого Временным правительством в генерал-майоры, Каховского поручается полковнику Муравьёву-Апостолу. Пункт второй. После вступления означенного полковника в должность приказываю немедленно вернуться в город Санкт-Петербург. В случае невозможности возвращения разрешаю сдаться войскам императора Михаила». Теперь — дайте карандаш, я распишусь.
— А что скажет отряд? — спросил Муравьёв-Апостол.
— А не всё ли равно? Эту экспедицию мы проиграли. Бистрому нужно было дать мне хотя бы пять тысяч... Потеряв одну, можно было взять Тихвин. Кстати, вы знаете, что Клеопин расстреливает пленных офицеров? Между нами, правильно делает...