— Так, — протянул Сергей Иванович, — а хорошие?
— А хорошие новости таковы: на подмогу идут две роты Вятского полка под началом майора Лорера и капитана Еланина. Майор — помощник Павла Ивановича. Да и с капитаном вы, кажется, знакомы.
— Это тот Еланин, что из лейб-егерского за дуэль списан? — уточнил Ипполит.
— Он самый, — подтвердил полковник. — Далее — мы обогнали две роты Троицкого полка. Тоже сюда идут. Ну, а самая приятная для вас новость — скоро здесь будет ваш лепший друг и соратник.
— Неужто Мишель? — обрадовался Сергей Иванович.
Михаилу Бестужеву-Рюмину он был искренне рад. Вместе служили в Семёновском полку. После «семёновской» истории вместе попали в Полтавский полк. Правда, сам Муравьёв-Апостол был скоро определён на место батальонного командира в Черниговском полку, а Мишель остался. Несмотря на разницу в возрасте и званиях, Сергей Иванович и Михаил были очень дружны. По меткому замечанию желчного Пестеля, они «составляли, так сказать, одного человека». Но более всего их дружба укрепилась, когда на заседании «Южного общества» Муравьёв-Апостол и Бестужев-Рюмин были признаны руководителями одной из важнейших «управ» — Васильковской. Во время руководства друзья дополняли друг друга — выдержанный Муравьёв-Апостол и вспыльчивый Бестужев-Рюмин.
— Мишель, Мишель, — подтвердил гусар. — С ним до роты Полтавского полка и ваш старший братец. Выехал из Житомира и поспешил на помощь братьям. Так что теперь у нас будет два подполковника Муравьёвых-Апостолов. Или давайте делитесь: один подполковник Муравьёв, а один — подполковник Апостол, — хохотнул довольный произведённым эффектом гусар.
— Стало быть, в ближайшее время у нас будет несколько тысяч штыков и с тысячу сабель, — подвёл итоги Муравьёв-Апостол. — Какие у вас предложения, господин полковник?
— Покамест только одно — ждать. Дождёмся всех прибывших. Вот, собственно, пока всё. Ну, а вам, господа, — обратился он ко всем присутствующим офицерам, — необходимо срочно изыскать места для постоя и провиант. В крайнем случае можно тряхнуть полковые казны. У меня, понимаете ли, полковой казначей хотел под шумок вместе с казной сбежать...
— И что? — заинтересовался кто-то из офицеров.
— Да так, господа, ничего. Казна-то осталась, а вот казначея, увы, теперь нет.
— Неужели повесили? — расстроился впечатлительный Ипполит.
— Ну что вы, прапорщик. Что мы, звери, что ли? Просто когда его гусары ловили, кто-то так неловко его коня заарканил, что этот, хм, казнокрад шею себе и сломал. Лошадь, правда, целёхонька... Чего хорошего коня губить?