— Да, — не сдерживая краски на щеках, и опустив глаза в пол, выдохнула я. — Просто мне очень нужна его помощь, а если я стану максимально похожей на нее…
— Он поможет тебе и так, не нужно для этого становиться кем-то еще, — жестко перебила она, выпрямившись, но тут же склонилась ко мне и положила свои ладони на мои, бережно и заботливо, — но вот если ты чувствуешь к нему что-то, то тогда твое желание оправдано, и я помогу тебе в твоей борьбе за его сердце, — уже спокойно добавила она.
— Но…, — пытаясь прийти в себе, искала я правильные слова, — зачем тебе это? А как же Эмили, вы же столько лет вместе.
Мия загрустила, отклонилась назад и, закрыв глаза, откинула голову на стену кареты.
— Да, мы через многое прошли и Огель свидетель тому, как сильно я ее люблю! Но и брата я люблю и не могу смотреть, как он мучается, как ищет пути и возможности вернуть ее, все вернуть! Он готов отдать собственную жизнь и нашу звездную систему ради этого, положить на алтарь любви все и всех. И как бы я не сочувствовала ему, ей, я знаю, что такое война, что такое планеты, да что там, целые звездные системы разрушенные ей. И если нужно выдрать из сердца любовь к самому близкому существу во вселенной, чтобы избежать гибели многих, то я готова пойти на это. А на что готова ты, Силена, чтобы получить, то чего так хочет твое сердце, кроме покраски волос? — открыв глаза и пристально глядя на меня, поинтересовалась моя попутчица.
— На все, — не задумываясь ни о чем, быстро ответила я и поняла, что это правда, и я приняла ее для себя, как только увидела его.
— Вот и хорошо, вот и отлично, — плотно сжав губы, вытянутые в тугую линию, ответила она, пряча от меня взгляд наполненный слезами. Ее правая рука слегка тряслась, но она быстро привела себя в чувство и снова улыбнулась мне открытой и доброй улыбкой, сообщив, — ну вот ты и дома, Силена. Действуй!
Забыв от поврежденной ноге, исцелившейся так же внезапно, как и растянутой, я напуганным зайцем неслась в выделенные мне апартаменты, по пути распаковывая краски, пудры и прочую ерунду. Быстро раздевшись, влетела в ванну, смешала все составляющие моего преображения и выждала пару минут, активно тряся голубую смесь в бутылке, пока она не стала равномерной. Взглянув на себя в зеркало последний раз такую, какую я помню и люблю, выдохнула, надела перчатки и принялась активно наносить неприятно и резко пахнувшую смесь на свои густые, вьющиеся, пока еще темно-русые волосы. Спустя минут двадцать мучений я наконец-то закончила и, выбросив пустую баночку из под краски сползла по стене и села рядом с мусорной корзиной, бездумно смотря в противоположную стену и ни о чем не думая, ожидая, когда же, отведенное на эту процедуру время пройдет, и я смогу оценить результат своих трудов. Время тянулось долго, как никогда прежде, даже когда я была человеком, оно пролетало мимо гораздо стремительнее. И вот, мучительные сорок минут истекли, и я принялась отмывать свои локоны от остатков краски, склонившись над раковиной. — Процедура окончена, — констатировала пустой ванной и направилась в комнату к большому зеркалу, предварительно прихватив с собой расческу.