— Да…
— Удивительно это всё, конечно. Я знал Эдварда, и достаточно давно, так что, признаюсь — для меня новость была неожиданной. Он не казался больным… — Рамирес неторопливо раскрывает папку, в которой едва слышно шуршат бумаги. Сквозь влагу на глазах я замечаю своё фото на первой странице и с новой леденящей волной ужаса понимаю, что у него на меня — досье. А в голове назойливым стуком забивающейся сваи один вопрос — что значит «знал отца и давно?»
Пожалуйста… Пусть всё уже закончится…
Я до бликающих точек сжимаю веки, опустив голову.
— Ну-ну, Джейн. Право, не понимаю, почему вы так сейчас страдаете? — мой мучитель опять вкладывает тонну сарказма в свои фразы, демонстрируя максимально возможное бездушие. А я попросту позволяю ему экзекуцию. Полное уничтожение меня. — Страдать надо было раньше. Намного-о-о раньше. Кстати, я бы вас чем-нибудь угостил, но, увы, обстоятельства того не предусматривают. Вот выбери вы вчера ресторан…
Повисает короткая пауза: я успеваю свободной ладонью вытереть нос и заткнуть себе рот, чтобы не закричать во весь голос. Альваро нарочито медленно поднимает бумаги, всматриваясь в них словно в первый раз, и наигранно продолжает:
— Смерть вашего отца опечалила меня, Джейн, и в первую очередь тем, что спутала все планы. А я так не люблю, когда что-то мешает моим планам. Видите ли, в чём загвоздка, — Рамирес немного наклоняется ко мне, испепеляя взглядом. — Эдвард Ричардс должен был мне двести тысяч. Просил для своей любимой дочери, кажется…
Он знает… Боже, он обо всём знает…
Неужели отец рассказал ему?
И как он мог связаться с таким человеком, как Рамирес? Почему он взял сумму именно у него?..
— Расскажете, Джейн, на что вам были нужны деньги? Хотя нет, давайте я сам. Итак, по порядку, — первый лист с фото ложится прямо под моим носом. Я всхлипываю, пристально, как мазохистка, всматриваясь в своё изображение. А Рамирес продолжает вдалбливать в меня каждое последующее слово… — Джейн Эдвард Ричардс, родилась в Нью-Йорке, 10 сентября 1986 года, в семье секретаря и финансиста, ставшего впоследствии сенатором. Детали о вашем детстве и родителях я опущу, но надо заметить, что Йельский университет вы закончили с отличием, получили практику сначала в небольшой конторе, а затем — в «Беккер и партнёры». Кажется, ваш отец замолвил за вас словечко, хотя ваших мозгов хватило бы и на самостоятельное трудоустройство. Далее… Так-так… В один прекрасный июньский день судьба свела вас с Роджером Гэмбли.
К горлу подступает желчь, и рвотный спазм тут же даёт о себе знать — я не знаю, как мне удаётся сдержаться и не окрасить пол содержимым желудка. Хотя он так удачно сегодня пуст.