— Да, мне больно, — призналась она. Правда, только преувеличенная. Играя свою роль, Фокс помассировала виски.
— Я рад этому, — прохрипел он, разрушив ее надежды.
Она вздрогнула, словно ее ударили. Посланники не способны лгать. Значит, он не покривил душой. Радовался ее боли. «Ты можешь его винить?» Разозлившись на него и на себя, она перестала тереть виски и расположилась на кровати, стараясь устроиться как можно удобнее.
— Теперь можешь идти.
Он уперся подбородком в свою грудь, в радужных глазах с каждым мгновением росла напряженность.
— Думаешь, ты заслуживаешь наказания за свои преступления?
Ох, не имеет значения, что она скажет, все равно выставит себя полной стервой.
— Ты поверишь, что бы я ни сказала?
— Да, — прозвучало без колебаний.
С чего бы?.. Ох, верно. Посланники могли чувствовать ложь других.
— Почему ты хочешь знать? Изменит ли ответ твое мнение обо мне?
— Нет. Ты умрешь, независимо от моего мнения.
Да, как она и подозревала.
— Я верю, что заслужила наказание. Мой поступок достоин порицания, и я сожалею о нем всеми фибрами души. Но я все равно убью тебя и всех, кто за мной придет.
Бьорн удивленно моргнул, затем повернулся на пятках и прошел мимо прутьев.
— Последние слова?
Их взгляды встретились. Она медленно и зло усмехнулась и встала, приняв боевую стойку: плечи расправлены, ноги расставлены, одна чуть спереди.
— Заходи и возьми меня, большой мальчик.
К ее удивлению в его глазах вспыхнуло желание, и тут же исчезло. Эта вероятность вызвала в ней такую же реакцию. Сначала возбуждение, которое невозможно отрицать, затем разочарование. Это желание не для нее. Ясно, что мужчине нравится борьба. Или причина глубже?
Нет. Бьорн ни в коем случае не мог желать Фокс, виновницу его боли. А ему больно. Он совсем недавно распрощался с десятью членами своей семьи.
Теперь уже она опустила голову от стыда. К счастью, она быстро взяла себя в руки, запихнула стыд в эмоциональный сейф, вновь став хладнокровной. Так лучше. Холод был знаком и приветлив, как давно потерянный друг, только что вернувшийся домой.
— У меня есть вопрос, — прохрипела Фокс. — Почему тебя выбрали моим убийцей?
— Меня всегда выбирают для такого рода дел, потому что меня не волнуют причины поступка, только сам факт его совершения.
— Мотив должен иметь значение. И намерение тоже.
— Почему?
Такой простой и сложный вопрос одновременно.
— Потому что… просто потому! Кто-то, кто не собирался причинять боль, не должен стоять в одной линии с тем, кто делал это намеренно.
Бьорн провел языком по зубам.
— Ты надеешься убедить меня, что не хотела навредить Посланникам? Это…