– О чём? Можешь пользоваться ванной, – благодушно разрешила она.
– Да я вроде приспособился к дворовому душу. За мной там приглядывают. Федька сторожит, чтобы не обидел кто. Бабуля тоже на посту. Я не об этом. Речь о тебе. Вась, всё понимаю. Я – чужой человек мужского рода. Но альтернативы нет. Поэтому давай ты не будешь мучить себя вопросами, вроде «ой, как неудобно». Удобно, Вась. Мы просто люди. Тебе нужна помощь. Уж до туалета я тебя всегда донесу, и до кухни тоже, и вниз спущу подышать воздухом. Просто попроси. Ладно? Вась?
Она молчала, царапая бинт ногтем и упорно глядя на свои коленки. Снова в душе началось восстание. Гордость лезла вперёд всех, как на броневик, поднимая в атаку самолюбие. После сна ей хотелось в туалет, но воспоминания вгоняли в краску.
– Вась, тот, кто не может принять помощь от других, и сам никому не поможет. Это не я придумал. Это жизнь. Считай, что я – твой старший брат, если тебе так будет проще. Бери свой телефон и забивай мой номер, – Гоша выжидательно посмотрел на бастующую девушку. Как только она достала телефон из-под подушки, он продиктовал номер. – Теперь, если тебе что-то надо, напиши. Я приду. Так проще?
– Да, – ответила Васька и тут же набрала сообщение.
«Спасибо. Пока ничего не надо. Душ в твоём распоряжении. Туалет тоже».
– Другое дело. Так и быть воспользуюсь твоим предложением, – улыбнулся Гоша, прочитав послание и не поверив тому, что ей ничего не требуется, но давить не стал. – А ты пока подумай, что надо купить. Приду через десять минут.
– Хорошо, – кивнула Васька и горестно вздохнула.
Ей много чего надо было. Вопрос, как об этом сказать. Например, прокладки. Как назло, она поленилась купить их заранее. С прошлых критических дней ничего не осталось, а тело уже выдавало все признаки: грудь распирало, низ живота тянуло. В ванну теперь из-за ноги лишний раз не залезешь, значит, ещё и влажные салфетки для интимной гигиены нужно. От позора щёки полыхали, как маков цвет. Она смотрела вслед мужчине, выходящему за дверь, и проклинала себя за то, что не хотела в своё время дружить с девочками, не общалась с соседками. Позвонить с деликатным вопросом было некому. Мама жила за сотни километров.
– Вот тебе и самостоятельность. Хотела жить сама по себе, получай, – буркнула Васька. В ванной зашумела вода. – Хорошо хоть не отказался. Во дворе уже холодно плескаться. Да и не привык он, комнатный Рохлик.
Когда Гоша снова заглянул в комнату, ничего не изменилось. Васька сидела на кровати и смотрела на свои коленки.
– Чего купить, Вась? Честное слово, ты меня ничем не удивишь, – весело сказал он.