Она попыталась улыбнуться, чтобы успокоить его. Её колотило от избытка чувств. Знал бы он, что творилось с её сердцем. Оно сжалось от судорожной боли, потому что до Яны начал доходить смысл его слов. "Юные девы не влюбляются в чудовищ, а вот чудовище может полюбить". Он открылся ей, не надеясь на взаимность.
— Юные девы ещё как влюбляются в чудовищ, — её дрожащая улыбка стала шире. — И потом, ты не забыл, что теперь чудовище — я.
Моррис покачал головой и снова притянул её к себе.
— Ты никогда не станешь чудовищем, — прижавшись губами к её макушке, прошептал он: — Даже с дамарийской сущностью ты всё равно само совершенство.
Он произнёс это абсолютно искренне и серьёзно, но в следующее мгновение его голос приобрёл ироничные нотки.
— Если не считать того случая, когда ты решила проучить нас с Айном за драку, — его губы опустились к её уху.
На Яну всегда по-особенному действовало, когда он шептал ей что-нибудь в самое ухо, но у неё хватило сил на вопрос:
— Так что я всё-таки сделала? Расскажешь?
— Нет. Я не доставлю тебе такого удовольствия.
Вот интриган!
Яна ощущала его дыхание на обнажённой шее и плечах. Ямочки у ключиц, как и уши, тоже были её чувствительным местом. И когда он прикасался к ним губами, Яна зажмуривалась. Но, игнорируя приятные ощущения, она кровожадно пригрозила:
— Я ведь всё равно рано или поздно вспомню.
— Лучше поздно, — он стянул бретельку с плеча и потянулся ко второй.
— Ну хотя бы расскажи, как ты рассчитался с таксистом. Ты же обещал.
— У меня были с собой деньги.
— Ты имеешь в виду луарды?
— Да.
— И таксист их принял?
— Я ему сказал, что это деньги с той стороны, и если ему когда-нибудь придётся побывать на той стороне, они ему сильно пригодятся.
Яну начал душить смех.
— Не представляю, что он подумал.
Теперь она догадывалась, почему водитель не стал препятствовать тому, чтобы Моррис исчез из машины. Да он, наверное, рад был, когда избавился от габаритного накачанного пассажира, у которого не только бриджи были сомнительные, но и поведение. Ничего, зато в копилку баек, которые он рассказывает за рулём, прибавится ещё одна.
Моррис смеялся вместе с Яной. Но смех его был негромким, потому что параллельно он продолжал методично целовать её чувствительные места, всё больше распаляя её и себя. Однако в какой-то момент вдруг резко выпрямился и прижался лбом к её лбу.
— Яна. Если ты хочешь уехать, нужно ехать. Прямо сейчас. Потому что если ты пробудешь здесь ещё немного, я тебя уже не смогу отпустить.
Нет, она не уедет. Она уже всё решила. Глупо бежать от любящего любимого мужчины.