Но Моррис даже в этой ситуации решил проявить благородство. Защитить её от себя. Он принялся объяснять, что всё понимает.
— Я знаю, что та ночь была для тебя вынужденной, — Яна видела, как тяжело ему даётся невозмутимый тон. — Ты хотела меня спасти и спасла, а теперь мне ничего не угрожает и жертвы не нужны.
Та ночь не была жертвой. Той ночью произошло нечто магическое и глубоко искреннее, и Яна хотела пройти через это снова. Испытать все те волнительные моменты, которые прочно засели в её памяти: его требовательные жадные поцелуи, рождающие отчаянное желание, его прикосновения и ласки, нежные и откровенные, от которых перехватывает дух, и то чувство запредельной близости, невыносимая острота которого уносит из реальности.
— Я останусь, — Яна поднялась на цыпочки и, обвив его шею руками, потянулась к его губам.
Её лёгкий поцелуй сыграл роль спускового механизма. В следующее мгновение Моррис с хриплым стоном прижал её к себе с такой страстью, будто копил чувства годами и только теперь дал им выход. Его движения сделались стремительными. Пальцы конвульсивно сжали ткань блузы.
Яна поразилась тем, какую имеет над ним власть. Она прижалась к нему теснее, заставляя его окончательно потерять голову. Его ладони пробрались под блузу, ласкали чувствительные места.
Она принимала его ласки с закрытыми глазами и бешено бьющимся сердцем. Он был убийственно нетерпелив и жаден, и каждым движением давал почувствовать, как она любима и желанна.
Она не помнила, как они оказались в спальне. Его, её одежда отлетела в сторону. И снова Яна была осыпана тысячью поцелуев. Он умел быть одновременно везде.
С яростью отчаяния они вступили в танец любви, жадно упиваясь друг другом. В бешеном ритме дошли до высшей точки, чтобы сгореть в беспамятстве наслаждения.
— Кристоф, проснись, — прошептала Жанетт, — похлопывая друга по плечу. — Матушка уже уснула.
Кристоф открыл глаза. Он и не спал вовсе. Просто лежал и ждал, когда Жанетт придёт за ним.
Он откинул одеяло и встал с кровати. Ему не нужно было переодеваться, потому что он специально лёг в постель не в пижаме, а в походной одежде.
Жанетт приложила палец к губам, показывая, что всё нужно делать тихо, чтобы не разбудить других воспитанников. Они на цыпочках вышли из спальни мальчиков и пошли по коридору к торцевому окну. Оно, в отличие от входной двери, не было закрыто.
Кристоф вылез из окна на улицу первым. А следом за ним Жанетт. Они взялись за руки и уверенно пошли к задней калитке. Перелезть через неё не составит труда.
— Тебе не страшно? Ты не передумал? — спросила Жанетт, как только они оказались за пределами приюта.