- Это вот все твоя мстительность ведьминская вылезла! Она же, если у вас просыпается, да личный мотив весомым становится, ну не перед чем тогда эта черта характерная не остановится, пока своего не добьется. И в землю уже изведет, и из-под земли после достанет, чтобы опять в ту же рыхлую и темную по второму и третьему разу тебя закопать.
Домовик ещё раз вздохнул и резюмировал:
- И мстительность, и вредность ведьминская! Истину говорю тебе, Линка! Все от них, характерных!
Пока дед Эш свою изобличительную речь толкал, он споро все тарелки перед лежащей мной составил. А потом по одной их открывал и меня, горемычную, терпеливо кормил.
Ела я много, но всего по-немногу. А когда и я, и домовик остались, наконец, довольные друг другом, мой благодетель поправил подо мной постель, шепнул что-то свистящее над моим ухом и ушел.
И я ушла. В сон беспамятный, исцеляющий. Спасибо светлому народу.
***
После двух дней изоляции в медкорпусе, да не в качестве дежурного хирурга, а в качестве подопечной благодарных мне за спасение коновалов, я сбежала на учебу, как никогда ей радуясь. И даже скучнейшую лекцию по общим вопросам хирургии у профессора Аэми я отсидела с необычайным воодушевлением. Кажется, даже переборщила слега с вовлечённостью в тему, поскольку под конец лекции преподавательница смотрела на меня косо и угрюмо.
Ничего личного, госпожа Аэми, просто засидевшаяся в стойлах больничного крыла одна очень активная и страшно любознательная ведьма, наконец-то, возвратилась к свободе и действию. Причем, как это случается, страшно в основном становится самой ведьме от того, куда ее в очередной раз заводит та самая любознательность.
На общем фоне бодрости и воодушевления я не заметила, как пронеслись первые три пары, а вот четвертую ни заметить, ни безопасно пережить было нельзя.
От лекции по юридическому праву, которая начиналась прямо сейчас, я не ожидала ничего хорошего.
Высокий, худой и бледный, как соломина, доцент кафедры гражданского, административного судопроизводства и организации судебной деятельности, господин Талл, обычно монотонным голосом перечислял своды законов, их пункты и подпункты, регулирующие работу персонала в медицинском центре. Потом он, как правило, касался ряда правил, определяющих поведение при экстренной медицинской помощи, а после уже переходил к регламентам на поле боя. И если раньше, на первом курсе, мы, студентки-ведьмочки, с хрипами, криками и множеством вопросов и примеров стремились среди всей лавины бесчувственно выдаваемой информации выцепить для себя истину, на третьем курсе каждая из нас скупо молчала и без какого-либо энтузиазма морала чернилами тетрадь.