- Этого не должно было случиться! - орет в ответ Римс, обвешиваясь защитными артефактами и силовыми амулетами. - Мы убили мать, никто не должен был последовать за яйцом!
После таких слов мне больше не о чем было разговаривать с этим… этим. Поэтому я шиплю: “Я даю свое слово! Заткните им свою совесть!” и убегаю к стоящей неподалеку оранжерее.
“Мы убили мать” крутится в моей голове.
Браконьеры! Убийцы! Контрабандисты!
Конечно, как ты стащишь у фейррона яйцо, если только не убьешь его?! Никак! Ведь малыши сквозь скорлупу и толщу земли продолжают посылать родителю сигналы о своем место нахождении. Земная твердь - это среда фейрронов, и земля есть практически везде. Стоит ли удивляться, что разъяренный фейррон все же пришел за своим детёнышем?! Да, им тоже плевать на все границы и условности! Им плевать даже на то, что вы якобы их убили. У них есть древний, как сама наша история, зов, и они верны ему каждой клеточкой свой сути.
…Я уже практически добрался до парника, когда на моем пути выросли три остроконечных серых щупальца.
Все верно, мы с матерью двигаемся на инстинктах в одну сторону и с одними намерениями - спасать. Хватило бы только сил вразумить разбушевавшуюся мамашу, уговорить ее забрать свое драгоценное и свалить с ним за горизонт, назад, в земли Великой Пустоши.
Хватило бы только сил!..
Глава 19. Малина Стэр
С самого утра безобразно кололо левую грудь.
Спазм в мягких тканях был такой, что и не вдохнуть толком.
Дышать позволялось, лишь уводя центр дыхания вглубь тела. И такими нехитрыми комбинациями мне даже на какое-то время легчало. Боль отступала и не корчила сознание. Наоборот, последнее расслаблялось и расширялось. Оно становилось способным видеть что-то большее, чем собственное страдание и все вокруг с ним связанное.
Однако, стоило вновь задействовать грудь, как с абсолютной ясностью вырисовывалось, что ничего внутри нее не поменялось. Я лишь нашла временный способ избежать болезненного соприкосновения - не дотрагиваться до этого места, обходиться без оного, - однако, не исцелить его.
К обеду состояние недодыхания и вообще изрядной ограниченности в движениях стало весомо напрягать. Впереди маячила плановая смена в медкорпусе и две назначенных операции. Текущее положение опытного хирурга и определенно недурственной ведьмы необходимо было срочно менять, иначе владеющая словом раздраженная ведающая могла наворотить таких дел, что не отмоешься и вовек.
Дождавшись завершения занятий, забежав в столовую только для того, чтобы схватить быстрый перекус, я помчалась в медкорпус и укрылась в родной ординаторской.