— И всё же, — Артём наконец-то прервал молчание — Неужели мой отец ничего не может сделать?
— Он пытался. — ответила служанка — Почти сразу после того, как монополизировал пищевую промышленность. Но к тому моменту, уже действовал закон «о защите привилегий граждан категории А» и господин Савельев не смог добиться права самостоятельно регулировать цены.
— Ясно.
— По правде сказать, — добавила Маша — Некоторые Дома пытались запретить господину проводить даже такие благотворительные вечера, мотивируя тем, что рвань «искушается» и начинает требовать таких же условий у своих господ.
— Но почему элита так поступает с этими людьми? — спрашивал Артём больше у себя чем у служанки — Их же никто не просит отдавать всё. Неужели так сложно просто не вытягивать у народа хотя бы те крохи, которые ещё есть.
Маша лишь лаконично развела руками.
— Это вам не у меня нужно спрашивать. Хочется верить, что у господ есть более глубокие причины держать нас на голодном пайке, чем просто самоутверждение.
Маша пыталась говорить менторским тоном, подобно учителю, что читал лекцию студентам. Но с каждой минутой разговора, ей становилось всё тяжелее скрыть холодок пронизывающий сердце и ужас. Её, против воли поглощали воспоминания жизни в трущобах. Место где самая лёгкая судьба для девушки — стать шлюхой в борделе, в призрачной надежде, что ты приглянешься богатенькому папику, который станет твоим постоянным клиентом. Конечно, основную часть выручки всегда забирают сутенёры, но по крайней мере, станешь у последних на хороший счёт.
— Как ты попала к нам? — спрашивал Артём, когда они ехали домой. Увидев, как лицо служанки помрачнело, Артём сразу же примирительно поднял руки — Если тебе тяжело об этом говорить…
— Нет-нет, всё нормально, — грустно улыбнулась Маша — Просто ваш отец запретил мне рассказывать вам.
— Почему? — удивился Артём.
— Опасается, что я начну давить вам на жалость и манипулировать вашей добротой. Однако, мне не нужно вами манипулировать, молодой хозяин. Когда господин Савельев выкупил меня из борделя, я боялась, что он окажется мясником.
— Мясником.
— Так у нас, среди… девочек, называли клиентов, которые не могли удовлетворить свою похоть без причинения другим физической боли.
— Ужас. — шокировано произнёс Артём. Он, на секунду представил Машу после оказания «услуг» такому извращенцу. Вернее то, что от неё останется и его пронзила душевная боль. Как можно причинять такие страдания живому человеку, особенно женщине? Сегодня Артём многое узнал об изнанке Ирия, а в особенности о цене, которую для благосостояния граждан его ранга тратят простые люди. Мужчины загибаются на заводах, а женщины, имея хотя бы толику привлекательности, гарантированно теряют честь.