Меня не будет весь третий триместр, если я продолжу учиться в Мичигане. Она будет одна, рядом только ее друзья и родители, и Рекс гр*баный Гандерсон, чтобы поддержать ее в своем доспехе из фольги.
Я должен ей эту ночь, не так ли? Разве не должен нам обоим? Мы любим и заботимся друг о друге. Мы друзья.
Мне не нужно наклоняться так далеко, чтобы поцеловать ее в щеку, и отстраняюсь, когда я чувствую на ней соленые капли.
— Ты плачешь? — Сейчас слишком темно, и я не собираюсь щупать ее щеки.
— Нет.
Лгунья.
Она прижимается ко мне, ища моего тепла, уткнувшись лицом в изгиб моей шеи. Я собираю ее волосы в пучок, целую в шею, в нежное место за ухом. Закрываю глаза и вдыхаю ее запах. Лосьон и шампунь, которые я использовал в ванной, не сказав ей. Чистые простыни, пахнущие ее духами.
Каждый нюанс и звук от этой девушки — от молодой женщины, носящей моего ребенка — я каталогизирую, запоминая.
Для тех ночей, когда я буду один в своей квартире, слушая не тихие вздохи Анабелль, а громкого мудака наверху, который не дает мне спать. Делая то, что лучше для нас обоих, находясь в той школе, в той дерьмовой квартире.
Боже, почему я не решаюсь прикоснуться к ней?
Я люблю ее.
Когда моя рука касается ее бедра, Анабелль делает глубокий вдох. Когда она не говорит мне, чтобы я отстал от нее, я позволяю руке пробежаться по всей длине ее ноги, вверх по изгибу талии и грудной клетке. Убрав длинные волосы с ее плеча, я позволяю шелковистым прядям пройти сквозь мои пальцы. Кажется, пошла вечность с тех пор, как я чувствовал это.
— Помнишь, — медленно спрашиваю я, — как ты заставила меня помассировать тебе спину и сняла рубашку?— Я все еще занимаюсь ее волосами.
— Да. — Я слышу, как она улыбается. — Конечно, помню.
— Ты знаешь, что девяносто пять процентов всех массажей между девушками и парнями приводят к сексу? Это реальная статистика — я посмотрел ее после той ночи.
— Неужели?
— Не веди себя так, будто не знала, что делаешь, когда снимала рубашку.
Она издает жужжащий звук.
— Возможно, но на тебя это не подействовало, не так ли? Ты такой джентльмен.
— Поверь мне, я чертовски хотел тебя. Я точно помню, как ты выглядела, лежа на кровати лицом вниз, пока я гладил тебя по спине.
— Вот как? — шепчет она. — Как же я выглядела?
— Твои щеки пылали, а кожа была такой чертовски гладкой, и каждый раз, когда я приближался к твоей заднице, твои глаза закрывались, а рот приоткрывался.
— Мне было хорошо. Я хотела, чтобы ты спустился ниже.
— Ты все время шевелила бедрами.
— Я была возбуждена.
— А я просто смотрел на тебя. — Я взял ее подбородок в ладонь, лаская подушечками пальцев. — Я всегда рад просто смотреть на тебя.