— На вокзале Виктория. В тот день, когда я ударила барона Спарроу по голове и по ошибке взяла его закладные листы. Подумала, что убила его и собиралась сбежать из Лондона.
Он укоризненно качнул головой:
— Я искал вас, чтобы помочь. Граф Мюрай… — вернулся он к прежнему разговору. — На следующий день, двадцатого июня, вы собирались уехать из Британии во Францию, и он привёз вам посылку для друзей в Дьеппе, которую вы согласились доставить. Верно?
— Это граф вам сказал? Нет, — качнула она головой. — Он не тот, за кого себя выдаёт.
— Знаю, — остановили её. — Позвольте мне продолжить. Когда служанка пришла в себя, то рассказала, что застала мисс Табби на лестнице в обществе незнакомого мужчины. Затем кто-то из них оступился, они скатились и мисс умерла. Женщина ошиблась. Сердце Шэйлы всё ещё билось. Удивительно, но у неё не было ни переломов, ни ссадин. Пока я приводил её в чувство, граф расспрашивал служанку, что именно она видела. Та быстро запуталась, и выяснилось, что мисс толкнула мужчину в грудь. Вы сделали это намеренно, мадам Ле Бретон, воспользовавшись тем, что барон Спарроу отвлёкся на приход вашей служанки.
Заметив интересную закономерность суждений графа, Ольга улыбнулась:
— Вы верно подметили, — стёрла она со щёк слёзы. — Шэйла не смогла бы поднять руку на мужчину. Она бы терпела Барта всю жизнь. Однако… всё это время я думала, что убила человека. Хоть он и заслуживает смерти, на моих руках нет его крови, — вздохнула она с облегчением.
— Найденные документы о вашем венчании с бароном, честно говоря, озадачили не одного меня. Граф Мюрай пребывал в недоумении, а мои наихудшие опасения подтвердились, стоило Шэйле прийти в себя. Она узнала только меня. Её воспоминания оборвались на том месте, когда она четыре месяца назад пришла в библиотеку в поместье Малгри-Хаус и поднялась на стремянку за книгой. Мы с графом пришли к единому мнению, что ваша служанка должна покинуть Британию, а смерть барона предстоит обставить иначе. Он мёртв, и его вдове надлежит вернуться под опеку матери, а не угодить под подозрение в убийстве мужа. Леди Стакей должна была остаться в неведении. После выхода утренних газет, где говорилось о трагедии, я поехал в поместье Фалметт и от Селмы узнал, что баронесса едва не лишилась ребёнка. Дальше вы знаете.
Только тогда лорд Малгри понял, что Шэйла покинула его дом, зная о своём деликатном положении. Не Шэйла, — душа незнакомки! — заняв бездушное тело виконтессы, воссоединилась с чужим мужем, зачала от него и была в тягости. Женщина собиралась изменить жизнь Шэйлы в лучшую сторону. Если бы не те безымянные письма. Мартин? Он так и не смог принять то, к чему её сам и подтолкнул.