— Ты готов представить доказательства?
Рауд задумался на мгновение.
— Если однажды я попрошу тебя и твоих, с позволения сказать, друзей допросить человека, как вы умеете — здесь, в ловушке…
Вряд ли до этого дойдет, но кто знает.
— Почему здесь, а не во сне? — быстро спросил отец.
Оба отлично знали: если дать членам Гнезда ключ к семейной ловушке, те смогут проникнуть в нее снова.
— Потому что место, гм, допроса может быть защищено от вторжения сновидцев, — ответил Рауд, стараясь, чтобы отец не почувствовал его тревоги и сомнений.
Дагрун Даниш долго смотрел сыну в лицо. В его глазах бился миллион вопросов. Но он молчал, только хмурился все сильнее.
— Хорошо, — произнес наконец с неохотой. — Так что у тебя с Кошкой?
Бывший Белый Граф с легкостью воссоздал человеческий облик Карин Эльс.
— Я позаботился, чтобы Щит пропустил ее. Не хотелось бы пожалеть об этом.
Она стояла посреди расписной горенки. Кокетливый свадебный наряд, больше похожий на костюм для маскарада, соломенные волосы, дерзко рассыпанные по плечам, бирюзовые глаза снежной кошки… пустые, незрячие.
— Да, такое тело стоит вернуть из Небыли, — заметил отец, оглядывая свое творение. — Смотри, не потеряй голову.
Рауд не ответил.
Он стал полноправным владыкой зимы шесть лет назад, а вскоре обнаружил, что красота женщин уже не волнует его, как в юности, когда он впрямь мог потерять голову при виде оголенного плечика или хорошенькой ножки, показавшейся из-под подола. Во всем, что не касалось магии, он чувствовал себя постаревшим лет на пятьдесят.
А потом дар ушел — и все изменилось вновь.
В последние месяцы Рауд заново открывал для себя то, что считал утраченным навсегда. Но смотрел теперь иначе и видел больше.
Под его взглядом кукольное личико, созданное отцом, ожило, черты стали выразительней, четче, обрели самобытность, взгляд наполнился чувством и глубиной — весь облик разом задышал, засиял, и у Рауда потеплело на сердце.
Красота Кошки была яркой и сильной. Рауд любовался своим "агентом" при каждой встрече со все большим удовольствием, но так, чтобы девушка не заметила. Он и без того заставил ее себя бояться. Не хватало еще, чтобы Карин заподозрила его в мужских притязаниях.
Отец тоже отметил перемены в иллюзорной "невесте".
— Хороша! Жаль, что не нашего круга.
— Она расцарапала ногу Гюнтеру, защищая фрейлину из свиты принцессы, — сказал Рауд.
— Ты шутишь! — отец рассмеялся со злым удовлетворением.
Рауд его понимал, но сам чувствовал другое.
Когда ему рассказали, он испугался. Как испугался полгода назад, услышав о дуэли брата. Гаденыш Гюнтер и людей не щадит, а кошку раздавит с наслаждением…