— И вашу, виконт, — Джеруч одними губами улыбнулся Дегерингу. — Если позволите.
Здоровяк с ухмылкой подал кавалеру свое оружие. Но взгляд у него был напряженным.
— Благодарю вас, господа.
Эйланец отошел на середину комнаты, покачивая сабли в руках — приноравливаясь. Его движения стали мягкими и хищными, словно у горного барса, оружие казалось продолжением рук еще до того, как он сделал первый взмах, описав в воздухе плавную дугу сперва одним клинком, потом другим. А дальше сабли заплясали с легкостью солнечных лучей, и непонятно было, человек направляет их или они ведут человека за собой, заставляя выписывать телом сложные фигуры. Эйланец двигался стремительно и точно — и при этом практически не сходя с места. Только воздух свистел, прокатываясь по комнате.
— Что здесь происходит? — новый голос прозвучал негромко, но был полон ярости.
Кавалер Джеруч остановился мгновенно, словно у него в спине повернули ключик, а когда офицеры повскакивали с мест и вытянулись по стойке смирно, возвратил оружие его владельцам.
— Господа, благодарю за возможность размяться. Капитан!
Эйланец бросил взгляд в сторону дверей, затем покинул комнату.
Заскрипели сапоги, и вошедший отразился в зеркалах. Невысокий плотный человек, волосы с проседью, на плече — аксельбант.
— Ваше счастье, что мы в Ригонии! — глухо прорычал он. — Разжаловал бы из гвардии к темным богам!..
Молоденький барон открыл было рот, собираясь возразить, но под взглядом командира вытянулся еще сильнее, глаза его выкатились и обессмыслились.
— Вы для чего здесь посажены? — шипел капитан. — Оружие чужакам раздавать? Забыли, что за дверью — ее высочество? Хир! Пришлите мне Дельга и Тетинга, сию минуту! А сами во внешнее охранение, все четверо! Смените людей Видера. И зарубите себе на носу… Еще одна выходка — отправлю в Вайнор… пешком!
Капитан еще некоторое время распекал подчиненных, употребляя слова, которые не подобает писать в романах. А я тихой сапой пробралась под столик у дверей столовой. Хотя после всего, что только что приключилось на моих глазах, застольные беседы великосветского общества интереса уже не вызывали.
За дверями обсуждали политику. Какие-то земельные споры между Эйланом и Вайнором. Слышно было еле-еле, звучало много незнакомых слов и витиеватых оборотов, вкусные запахи мешали сосредоточиться на отвлеченных материях.
Я незаметно проскользнула обратно под диван, а оттуда, пока гвардейцы ходили туда-сюда, — в коридор. Пойду поищу кухню. Может, какой-нибудь поваренок будет так добр, что угостит красивую белую кошку хотя бы хлебушком.