Меня охватил такой ужас, что я проснулась и лежала, слушая тихое дыхание принцессы почти до рассвета.
А еще в тот день вайнорские гвардейцы подрались с ригонскими. Когда их спросили, из-за чего, те и другие ответили, что просто хотели согреться.
Утро выдалось морозное, но ясное и безветренное, и перед отъездом принцесса вышла прогуляться в баронском саду. Хозяин позаботился о расчистке дорожек вблизи господского дома. А дальше начинался настоящий зимний лес — с зарослями голых деревьев и сугробами в человеческий рост, среди которых лишь кое-где угадывались плохо протоптанные тропки.
Камелия направилась туда, где красовались на солнце роскошные голубые ели. Свита потянулась за ней, и мне показалось, что я попала на выставку мехов. Мода в Вайноре сдержаннее нашей. Платья ее высочество носила неброские, простого кроя, но шубы меняла при каждой остановке, подтверждая, что Вайнор не зря слывет северным королевством. Сегодня принцесса нарядилась в мех росомахи — густой, бурый, со светлыми подпалинами. Прочие дамы не отстали, даже Кайса сменила свою простенькую белку на лису. Думаю, мы недурно смотрелись: белый снег, красивая девушка в рыжей шубке и белая кошка у нее на руках.
После вчерашнего юная фрейлина мне шагу не давала ступить без надзора.
Снега нежились под солнцем и мурлыкали песенки, насмешливо пофыркивая: что ты за снежная кошка, если лапы боишься отморозить?
В этот момент я осознала, что зима меня больше не страшит. Потянуло пробежаться по замерзшему саду… не с мертвыми-живыми детьми Хозяйки, упаси светлые боги! Просто забавы ради. Ощутить подушечками лап колкую мягкость снега, поваляться, поиграть, как в детстве. Дать волю дремлющей в мышцах силе. Надоело, что меня таскают на руках, как немощную!
Я трепыхнулась, намекая, что тоже хочу гулять. В ответ Кайса только крепче притиснула меня к себе. В меховых рукавицах ей было неловко, и я без труда вывернулась. Кайса ахнула — и ловить. Тогда я свернула с дорожки на снежную целину, зная своим новым зимним чутьем, что наст не предаст свою, выдержит.
Кайса сразу отстала, но за спиной слышалось ее упрямое пыхтение.
Дамы свиты кричали вслед:
— Кайса, стойте! Барышня Кайса!
Она пробиралась за мной, увязая при каждом шаге — подол в снегу, лицо разрумянилось, шапка набекрень, потные завитки волос прилипли ко лбу. И в сапожки, небось, набрала.
Простудится — виновата буду.
Эх!..
Я развернулась и повела Кайсу назад, к принцессе, выбирая места, где поменьше снега.
Мы почти выбрались. Осталось обогнуть кусты акации…
Тут прямо перед Кайсой с дуба рухнул человек. Грянулся оземь и оказался королевским гвардейцем Ригонии! В подбитой мехом красной шинели с пелериной и серебряным шнуром по вороту, в высоких сапогах и при сабле.