Еще свист, снова в голову. Змея ослабляет хватку, а я падаю на коряги, неприятно ударяясь. Но это чувство не идет ни в какое сравнение с той болью, что поглощает меня изнутри, будто сердце вырывают на живую.
— Держись!
Что происходит?
Змея уползает, я чувствую неимоверное облегчение. Ко мне подходит человек: я вижу ноги, обутые в черные сапоги со шпорами. Но он не спешит наклоняться, поэтому я медленно поднимаю глаза, раскрывая все новые детали своего спасителя: серые брюки, коричневый ремешок, пересекающий грудную клетку, черная рубашка с закатанными рукавами и… ледяные синие океаны.
В то же мгновение я чувствую, как другие руки отрывают меня от земли, ставят на ноги, стряхивают листву. Но это где-то там, в другой реальности. Для меня существуют лишь только те глаза…
— Это так ты за ней следишь? — Ной небрежно убирает лук за спину.
Феликс подходит вплотную и обнимает меня. Что за вольность? Пытаюсь стряхнуть его руки, но выходит вяло: у меня совсем нет сил.
— Я бы успел спасти ее, — сквозь зубы говорит он Ною.
— Сомневаюсь.
— А ты что вообще здесь делаешь, лорд Вариэра?
— Спасаю своего брата и свою избранную.
Кажется, и я, и Феликс одновременно задерживаем дыхание.
— Этого не может быть, — медленно выговаривает он. — Я же проверил на магии!
— И что? — Ной проводит ладонью об ладонь, и снова появляется та золотая нить, что связывает нас. Еще оаз то же движение, и все исчезает. — Просто магия первородного всегда сильнее магии бастарда.
— Не смей меня так называть! — свирепеет Феликс, на ходу изменяя облик. На глазах он вырастает до двух метров, его тело покрывается зеленой шерстью, в которой запутались листья, расширяется во все стороны, пока не становится телом… медведя. Он стоит на задних лапах, взирая на нас сверху вниз, а потом тяжело падает на передние и уверенно идет к Ною. Я отпрыгиваю в сторону, но лорд равнодушно стоит на месте, скрестив руки.
Из пасти Феликса капает слюна, из глотки раздается глухой рык. Он подходит вплотную к Ною.
— К чему это шоу, Артис? Ты ничего не можешь мне сделать. Мы связаны кровью.
— З-з-знаете, разбирайтесь тут с-с-сами, я пойду! — Поганое заикание! Как всегда не вовремя.
Разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и ухожу от них. Отлично! Один то спасает, то орет, другой — вообще медведь. К тому же зеленый!
— Ферр, а ты что от меня скрываешь? — набрасываюсь на него, оказавшись у места привала.
Крыс, оторвавшись от питья, смотрит на меня.
— Вроде ничего, — говорит он. Даже показалось, что он пожал плечами, если крысы вообще так способны делать. — А что?