— Хватит, — оборвал он меня тем тоном, которому его подданным обычно очень трудно было противостоять. Но меня он лишь раздражал еще сильнее, вызывая истинно подростковое желание устроить бунт на корабле. Ну, просто так, из любви к процессу. — Я не ради словесных перепалок прибыл на этот берег. Нам нужно поговорить. Срочно.
— Так мы вроде и сейчас не молчим, — отметила я очевидный факт.
— Поговорить лично, — с нажимом произнес отец. — Или ты встретишься со мной, или я отправлю свою стражу привести тебя во дворец. Силой.
Я вздрогнула. Если уж дело дошло до таких угроз, значит, все очень серьезно.
— Вечером, у бабушки. Я приеду.
— Хорошо, дочь, надеюсь, ты сдержишь своё обещание.
Ничего не ответив на этот выпад, я отбросила трубку, которая улетела куда-то в угол и, судя по громкому стуку, приземлилась на пол, а после уронила голову на сложенные руки.
Папа никогда особенно со мной не церемонился. Впрочем, как и со всеми остальными членами своей семьи….
Дверь распахнулась в тот момент, когда глаза защипало, а к горлу подступил тугой комок.
— Ты что, спишь на рабочем месте? — возмутился Макс, влетая в мой кабинет, пододвигая к себе стул и усаживаясь на него, с грациозностью лани закидывая ногу на ногу.
— Нет, — откашлялась я и потянулась к зеркальцу, чтобы убедиться в отсутствии припухлых век и красных глаз. — Просто устала немного.
— День еще не начался, а ты уже устала, — бодро улыбнулся начальник, чей задорный вид начал раздражать еще сильнее отцовского голоса.
— Я рано встала. И в отличии от тебя, работаю, — моё справедливое замечание осталось без ответа, вместо этого Макс спросил:
— Зачем звала?
Я отложила зеркальце и произнесла одно слово:
— Лозовский.
Весь задор с Макса тут же слетел, сменившись унынием и недовольством.
— Зачем тебе этот шаромыжник?
— Интересная характеристика, — оценила я изящество слога своего начальства. — Хотелось бы с ним познакомиться.
— Тебе это ни к чему, — отрезал Макс, скрипнув ножками стула. А может быть, это скрипели его зубы. — От таких, как он следует держаться подальше.
— Подальше не получится, — разочаровала я друга. — Надо поближе.
— Да что за упрямство такое! — стукнул он кулаком по колену. — Я же сказал, тебе это ни к чему!
Я устало вздохнула, ощущая себя по-настоящему вымотанной. И не как после тяжелого дня, а как после долгой, ожесточенной битвы длинною в жизнь.
— Макс, я же прошу об этом не потому, что мне от скуки заняться нечем, — терпеливо произнесла я. — А потому, что это действительно надо. Надо ради дела.
— Рассказывай, — потребовал в свою очередь Макс.