Мои волосы спадают на спину, и я накрасила губы красной помадой. То, что заставило Джонатана уставиться на мои губы, когда я спускалась по лестнице.
Я считаю это хорошо выполненной работой.
Я хватаю его за рукав пиджака и тяну его за угол, чтобы мы не загораживали вход.
— Послушай, семья Лейлы — единственная семья, которая у меня есть. Я не прощу тебе, если ты хоть как-то их обидишь.
— Если ты хочешь, чтобы я что-то сделал, попроси вежливо.
— Пожалуйста.
Его губы растянулись в небольшой улыбке.
— Хорошая девочка.
Я пытаюсь игнорировать румянец, который покрывает мою кожу под платьем, и прочищаю горло.
— Это значит «Да»?
— Я подумаю над этим.
— Наконец-то! — Лейла выглядывает из входа, фартук обернут вокруг ее талии. Должно быть, они очень заняты, если она помогает. — Почему вы, ребята, притаились в углу? Мне пришлось выгнать Сэма из соседней комнаты, чтобы защитить ваш стол.
— Извини, Лей, — я выпрямляюсь.
— Черный пояс, — глухо приветствует Джонатан.
— Джонни, — подражает она его тону.
— Владелец бизнеса, боец карате, а теперь еще и официантка. Есть ли что-нибудь, что ты не можешь сделать?
— Душить миллиардеров. Но я подумываю о том, чтобы добавить это в свое резюме.
Я разражаюсь смехом, и она тоже. Джонатан лишь сужает глаза, пока мы следуем за ней.
За те годы, что я знаю Лейлу, ресторан Хуссейни сильно обновился. Это традиционный ресторан, где подают блюда североафриканской и пакистанской кухни. Их фирменное блюдо — кебаб и кускус, который я люблю до смерти и всегда уламываю Кензу дать мне его на вынос, хотя она говорит, что его нужно «украсить» как следует.
В ресторане царит домашняя атмосфера и уютный декор с марокканскими подушками и традиционными красочными тунисскими коврами. Каждый стол наполовину отгорожен от другого тонкими занавесками. Есть места, где можно сидеть на полу, а вокруг других стоят столы с подушками вместо стульев. Мягкий белый свет добавляет определенную атмосферу, умиротворяющую.
Слово «Халяль» написано на английском и арабском языках в верхней части приемной.
Я опускаю голову, чтобы не зацепиться за шторы, тогда как Джонатан просто отодвигает их со своего пути. Он такой тиран, который не ценит красоту.
— Аврора, — нас останавливает голос Малика, брата-адвоката Лейлы и единственного брата Хуссейни, живущего сейчас в Англии.
Он намного выше своей сестры, у него смуглая кожа, как у его отца, и он унаследовал поразительный лесной цвет глаз своей матери. У него подтянутое и мускулистое тело, и я всегда считала его сексуальным, как грех.