Александр Кузьмичев
Раньше у кого-то из людей могло сложиться превратное впечатление, что «Сектор Газа» – это группа каких-то колхозников и гопников. А когда сегодня общаешься с музыкантами «Сектора Газа» и понимаешь, что они добрые и приличные, тогда становится ясно, что Юрий Хой не просто так собрал их вокруг себя. Ведь, по рассказам, он был таким же. Подобное мнение о группе бытовало где-то до середины нулевых. А потом вдруг откуда-то взялось о них представление как о «колхозниках, наркоманах и уродах». Но это больше говорит о том, кто высказывается, а не о предмете разговора. Не знаю, что поменялось в мировоззрении людей. Возможно, это снобистские проявления от представителей тусовки «мазафакеров» и «хипстеров».
Уже на этапе выступления на II рок-клубовском фестивале у Юрия Хоя, например, был «Утопленник» со сказочным сюжетом, которого исследователь «секторовского» творчества Михаил Осокин считает подражанием балладе Михаила Лермонтова «Любовь мертвеца». С Лермонтовым Хоя сравнивал отец Николай Митрофанович. И вообще как-то так повелось, что те, кто квалифицированно отзывается о песнях «Сектора Газа», чаще всего проводят параллели с писателями, нежели с музыкантами. Вот вам еще один козырь в пользу самобытности этого феномена.
Татьяна Фатеева
Думаю, Юрку с Есениным можно сравнить. Не хочу показаться наглой, но некоторые моменты у Юры превосходят и Есенина. Это острота стихотворного мышления, четкость и точность поэтического взгляда
Алексей Привалов
Родители заложили в нем основу большого поэта. Кто-то ведь даже пытался сравнивать его с Есениным. Может быть, хотя тут надо делать поправку на разные времена и разные условия.
На июньском концерте «Сектора Газа» в 1988-м с Юрием Хоем, помимо Олега Крюка, на гитаре сыграл некий гитарист Макс, которого хватило всего-то на каких-то 5–7 концертов, и бас-гитарист Семен Тетиевский, оставивший более заметный след в истории группы. Судя по сохранившимся записям, коллектив сыграл не менее 17 песен. Помимо прозвучавшей на первом концерте в ДК ТЭЦ обоймы из пяти композиций, здесь уже были и пророческая «Моя смерть», и урбанистическая зарисовка с натуры «Местные», и весьма актуальная для горбачевской антиалкогольной компании «ЛТП». Непосредственно по самому тогдашнему генсеку «секторовцы» лихо прошлись в заводной «Плуги-вуги». Но дерзости на тот момент музыкантам все же недоставало. Звук был местами довольно жидковат, хотя электроорганные партии для таких озорных песен звучали слишком уж интригующе. Юрий Хой явно чувствовал себя не очень уверенно, не просто особо не общаясь с залом, но и зачастую торопясь объявить следующую песню, еще толком не допев предыдущей.