.
Делёз и Гваттари этим эссе, по сути манифестом, ставшим потом введением ко второму тому «Капитализма и шизофрении», словно настоящим ящиком с инструментами, открывают не что иное, как поле экспериментов, проводимых по новым правилам. Эта экспериментальная мысль приложима к любым сферам деятельности. Анн Сованьярг подчеркивает вклад этой мысли в область эстетики, где она позволяет понять художественное творчество как схватывание сил, отвергающее классическое разделение между искусством и жизнью или между произведением и его интерпретацией[1527]. На основе этого понятия можно также определить новую форму мысли, которая уже не соответствует поискам миметического отношения между предположительной объективной реальностью и идеей о ней, которую мы составляем в соответствии со схемой репрезентации. Отныне не нужно искать начала, онтологические основания, служащие прочным фундаментом истины; привилегию получат, наоборот, пересечения потоков, встречи, среди которых надо будет провести различие между тупиками и, напротив, плодотворными открытиями линий ускользания, для чего потребуется клиническая техника. Благодаря ризоме можно также открыть континент научного знания, поскольку мыслить мышление в категориях связей – значит подтверждать открытия нейробиологии.
По многомерности этого понятия можно оценить ту силу убеждения и ту привлекательность, которую оно приобретает. Его краткий очерк в этой небольшой работе, намного более доступной, чем более поздняя «Тысяча плато», во многих отношениях пугающая, превратила этот небольшой манифест, скорее тезисный, чем полемический, в вызов, который спровоцирует контратаку тех, кто почувствовал себя мишенью этого нового направления мысли.
Одним из недовольных становится Ален Бадью, философ и коллега Делёза по Венсену, где он будет преподавать добрых тридцать лет. Он быстро понял привлекательность этой небольшой работы. Бадью, в прошлом ученик Сартра, а потом и Альтюссера, в этот период является главой небольшой группы маоистов и руководит журналом Cahier Yenan, поддерживающим «Великого кормчего». В 1977 году Бадью, недовольный успехом «Анти-Эдипа», в котором он усмотрел конкурента, поскольку благодаря этой работе курс Делёза на философском факультете Венсена становится практически обязательным, на этот раз объявляет, что «Ризома» – это уже перебор. Делёз зачисляется во «враги народа». В Cahier Yenan Бадью публикует статью «Поток и партия», предметом критики в которой становится «Анти-Эдип», там же выходит затем вторая статья Бадью под псевдонимом Жоржа Пейроля, в которой он расправляется с «Ризомой». У статьи особенно красноречивое название: «Картофельный фашизм».