Зима в Бежице (Шургин) - страница 9

— Мы, дедушка, не потеряем ружьё, в-вот увидишь, — жалостливо кривя губы, настаивал Валерка. — А на твой склад н-нападать всё равно н-никто не собирается…

Дед ни в какую не соглашался уступить свою одностволку. В субботу, войдя в избушку, Коська застал Валерку плачущим.

— Вот кабы, дедушка, волк твою козу спёр, — рассвирепев, сказал Коська, — ты бы, наверное, по-другому запел!.. Тоже мне охранник! У тебя и ружьё-то небось не стреляет — заржавело всё!..

Дед поперхнулся чаем, навалил на глаза страшенные брови и заорал, багровея:

— Цы-ыц, шарлата-аны! Я покажу — не стреляет!.. Ах вы! Козой попрекнул! Цыц!.. Молчок!..

Коська пулей вылетел из сторожки. За ним вышел и нахмуренный Валерка.

— Эх ты-ы… — протянул он укоризненно.

Ломая головы над тем, где ж им теперь доставать ружьё, ребята прошли вдоль зернового склада и очутились возле конюшни. В дверях её, прислонившись к косяку, стоял рыжебородый Валеркин отец — Макар Васильевич.

— Вы куда, ребятки, бежите? — крикнул он. — Айда со мной, Воронка покажу!..

Конюх подвёл их к одному из денников и распахнул дощатую дверцу. Свет проникал в денник через квадратное окно. Стены были выкрашены известью и от света казались голубыми. Здесь находилась чалая кобыла Голубка с сыном — месячным жеребёнком Воронком.

Жеребёнок лежал у задних ног матери. Увидев Макара Васильевича, он встал. Сначала выбросил передние, в коленях словно в узелки завязанные, ноги, потом выпрямил и задние. Встал молодцом, как подобает вставать настоящему коню. Ребята во все глаза разглядывали жеребёнка.

Был он ещё по-детски слаб. Пить густое материнское молоко — всё, что он умел делать. Одна лишь мать и ещё, пожалуй, Макар Васильевич умели угадывать его желания. Впрочем, желания у него были самые немудрёные: мать всегда должна стоять таким образом, чтобы ему было удобно дотянуться губами до её теплого, атласно-чёрного вымени.

Напившись молока вволю, жеребёнок прикрыл фиолетовые глаза и сонно прижался к боку кобылы. Коська на один миг представил, что в денник бурей врывается ощетинившийся волк, и содрогнулся от ужаса:

— Дядя Макар! Дядя Макар! А вдруг волчище — на Воронка? Схватит за горло и… и всё!.. Загубил же он Шарика!

Конюх хмыкнул, кинув быстрый виноватый взгляд на Валерку:

— Этого не бойся, парень. Запоры у нас крепкие.

— Если не теперь, так весной! — не сдавался Коська. — Когда на луга погонишь жеребят!

— До весны далеко. Увидим… — конюх проговорил это таким тоном, что у Коськи немного отлегло от сердца: дядя Макар не допустит до плохого.

Выйдя из конюшни, они носом к носу столкнулись с Петькой Грачевым, бежавшим с пустым ведром к складу.