Лох неуверенно мочится в биокомнате, задыхаясь от вони и запаха хлорки. Воздух не спасут даже лавандовые бомбочки. Бомбочки с араматом гвоздики. Бомбочки с араматом пастилы. Для того, чтобы изготовить такие бомбочки, нужна одна столовая ложка кукурузного крахмала и одна чайная ложка винного уксуса. Лох балдеет от этих шипучих неконфет также сильно, как от созревших прыщей, которые выдоить легче, чем молоко из коровьего вымя. Лох пытается выжать румяный прыщ с гнойной точкой посередине, но вместо этого только беспокоит кожу. Раздосадовано хмыкнув, парень возвращается к едокам чего попало. Дали всё ещё храпит, а вот Купидон и Мэрилин хрустят пшеничными хлопьями «Нестле». На упаковке написано что-то про витамин B и цельно-злаковый овёс. Лохматый сконфуженно копается в своём умирающем рюкзаке в поисках лапши «Ролтон». Он даже не заваривает её, а поглощает в сухом виде. Кажется, что зубы перемалывают осколки стекла. Пока проводники трезвонят о скорой остановке, в связи с чем закрываются туалеты, просыпается Дали.
– Наконец-то! – приветствует его Купидон. – Как спалось на новом месте?
– Как медведю зимой, – отвечает помятый парень, нащупывая очки. – Крепко очень, то есть.
– А мы-то уже заждались! Сидим тут тише Тихого океана, – мелодично отзывается ландыш.
– Только ты учти, что уже толчки позакрывали, – сообщает Лох, жуя Ролтон.
– Фигня, – махает рукой Дали, – потерплю как-нибудь. Ты мне лучше лапшички отсыпь, – просит он, приземляясь рядом с патлатым другом.
– Держи, – работает челюстями тот.
Спустя несколько минут в их купе протискивается Андерсен. На нём свободная майка и клетчатые шорты. Выглядит юноша бодрым и свежим, словно только что купленный хлеб.
– Физкульт-привет! – голосит Андерсен. – Что унылые такие? – тормошит он друзей. – Сейчас за сувенирами пойдём! Одевайтесь!
– Отлично! – заряжается Дали, – разомнёмся немного, по сторонам поглазеем.
– Ох уж эти остановки… – стонет царевна Несмеяна.
– Живее-живее, лапонька моя! – подгоняет её Купидон.
– Фи, ты говоришь, как моя бабушка! – брезгливо фыркает Мэрилин.
Под задорные реплики компания высыпается на серую плитку бордюра. Их ноги, словно восклицательные знаки, сеют громкий топот и цоканье каблуков. Вблизи располагается что-то вроде цыганского базара или деревенского рынка. Под тряпичными навесами сидят сморщенные старушки. Перед ними навалено различное барахло: платки, вязаные пинетки, ажурные шали и прочая шерстяная утварь. Кто-то тучно склоняется над вёдрами с первой ягодой, зеленью, кореньями и самодельными настойками. Есть и витрины с бессмысленными деревянными атрибутами, которые тут же, словно магнит, притягивают Андерсена. На толстых чёрных верёвках болтаются выточенные волчьи морды и крылатые соколы. Куклы-мотанки называются оберегами и хранителями очага. Для подтверждения рядом с ними лежит пук какой-то дымящийся травы вроде фимиама или ладана.