– Вывод то какой? Что дальше?
Рико ухмыльнулся, глянул с вызовом и повернулся спиной, глядя на блокпост. Прошло минут десять. Стрельба и беготня на блокпосту прекратились.
– Всё, пора. Уходи! И помни всегда, что ты – моя добыча! – Рико криво
усмехнулся, – У тебя час! Потом, я иду на охоту! – он встал, вышел из кустов и не оглядываясь, спокойно двинулся через поле.
– Странный ты! – задумчиво сказал Угрюмый, собираясь к отходу. – Впрочем, все мы тут – странные…
Угрюмый быстро, почти бегом, пренебрегая осторожностью, успел добраться до «серой зоны». Нашел хорошую позицию среди развалин брошенной деревни, оборудовал ложную позицию, а сам перебрался метров на двадцать правее. Застыл в ожидании.
Через некоторое время, на разорванной артиллерией деревенской дороге, показался УАЗ «Буханка». Следом, бронированная «Нива» с пулеметом на крыше. На бортах уазика трафареты: «Слава Украине!» и «Героям Слава!». Солнце тихо садилось позади снайпера, ярко горя красно-желтым диском. Наступала предзакатная пора, когда смолкают птицы, перестает метаться ветер, затихает гудение назойливых мух и все звуки становятся отчетливо слышны. Надсадный рев моторов громил, разрывая, тихий мир засыпающей природы.
Угрюмый навел прицел на УАЗ «Буханка». До машин было метров четыреста. Сквозь лобовое стекло просматривалось бородатое лицо водителя. Рядом сидел Рико. Угрюмый сосредоточился. Вдохнул. Плавно, протяжно выдохнул, одновременно щелкая барабанчиком вертикальных поправок и считая клики. «Буханка» медленно двигалась прямо на снайпера. В кабине улыбался Рико, слушая рассказ водителя. Угрюмый моргнул, выдохнул, и время, затормозилось. Превратилось в густую, плотную, вялотекущую массу. Все звуки слились в низкий, протяжный гул. Сердце стихло, перестав ощущаться. Только глаз, совмещенный с сеткой прицела, и тянущее напряжение в указательном пальце, существовали в сознании. Интуитивно, снайпер предчувствовал радость точного попадания. Спокойная уверенность двигала палец выжимая спусковую скобу… но тут… что-то произошло, и лицо Рико вдруг перекосил страх. Он метнулся к двери, открывая ее на ходу. Для находящегося вне времени Угрюмого это выглядело как неторопливое, медленное действие. Снайпер перевел оружие на водителя и выжал спуск. Перезарядился, выстрелил в радиатор машины, подобрал гильзы и быстро зачехлил винтовку в рюкзак. Время с грохотом и жаром вернулось. Угрюмый быстро сменил позицию. Он знал, что Рико успел выпрыгнуть из машины еще до того, как пуля, пробив стекло, вонзилась в грудь водителя и, вместе с сердцем разорвалась на куски. Уазик, резко вильнул влево, ткнулся в полуразрушенный каменный забор и остановился, задымив парами пробитого радиатора. «Нива» скакнула вправо под прикрытие полуразрушенной стены. Из машины выпрыгивали «айдаровцы». Они разбежались, разворачиваясь в цепь и залегли, стреляя длинными очередями. С крыши броневика ударил пулемет. Кинжальный огонь обрушился на оборудованную Угрюмым ложную позицию. В общей суете снайпер накинул рюкзак и побежал, прикрываясь развалинами домов в спасительную зеленку. Однако шансов уйти практически не было. За остатками поселка и посадками лежало открытое пространство протяженностью около двухсот метров. Преодолеть его не подстреленным, представлялось совершенно невозможным, но именно здесь – единственный путь отхода.