В кабинете зазвонил телефон, Ильдораса Мариановна ответила.
– Да. Он здесь, – сказала она в трубку, холодно посмотрев на Дмитрия. – Передам.
– Дима, вас начальник просил зайти, – положив трубку, сообщила она.
Предчувствуя тему разговора, он с полным равнодушием направился в кабинет Горация.
Гораций сидел за столом и что-то изучал в мониторе, чуть подавшись к нему телом и возя по столу мышкой. Не взглянув на вошедшего Диму, он обычным деловым тоном предложил ему сесть. Ещё несколько секунд он глядел в монитор.
– Ты наверно, догадываешься, почему я тебя вызвал, – наконец сказал он, посмотрев на Диму.
– В общих чертах.
– Мне сообщили достоверные источники, что ты вместо работы пьянствовал вчера в каком-то баре. А сказал, что болеешь.
Дима промолчал. Тут сложно было что-то с ходу соврать, вряд ли сработало бы.
– А ещё мне рассказали, что про жену – это неправда.
Гораций сделал паузу, ожидая объяснений. Когда их не последовало, он продолжил:
– В общем, ты должен написать заявление об увольнении. С завтрашнего дня. Можешь идти.
Дима поднялся, попрощался и вышел. Увольнение нисколько не расстроило его. Скорее наоборот – он испытал большое облегчение. Теперь он не сомневался, что должен делать дальше.
Он набрал номер Ярополка, тот ответил сразу:
– Привет. А я как раз собирался тебе позвонить, хотел встретиться.
– Твоё предложение ещё в силе?
– О работе на Зоне?
– Да. Я увольняюсь со своей работы. Надоело мне тут.
– Да, место свободное есть. Сейчас сможешь подъехать? Я тебе адрес sms-кой скину.
– Могу. Жду sms. Спасибо.
Домой Дима решил не заезжать, а сразу отправиться в Зону, встретиться с Яриком, оформить все документы, и потом уже вернуться в квартиру и собрать необходимые вещи.
Он зашёл в отдел кадров и написал заявление об увольнении. Прощаться с девчонками, как он называл про себя Ерамиду Бертольевну и Ильдорасу Мариановну, ему не хотелось и он сразу направился к метро. Настроение было приподнятое, он радовался, что освободился, наконец, от утомительных и неприятных обязанностей, и получил шанс начать всё с самого начала.
На станции «Зона Правды» он не был, кажется, никогда. Он не помнил ни этих безлюдных улиц, ни домов, ни высокой, в три-четыре человеческих роста гладкой стены с колючей проволокой наверху. Проволока придавала Зоне зловещий вид, и он даже на секунду засомневался, стоит ли попадать на ту сторону.
Пройдя около километра вдоль стены, он так и не обнаружил входа. Дождь лил безостановочно, ветер нёсся навстречу, бросая в лицо острые брызги. Наконец, полностью промокнув, он остановился и достал телефон.