– Есть силы, которые не дремлют, – подмигнул мне профессор, и я не совсем поняла, намекал ли он на космические силы нашей страны, или подмигивал исключительно мне, потому что начиная с этого момента почти никогда не отпускал моего локтя, будто приклеевшись к нему.
Из последних стараний я думала, что его притязания на локоть являются исключительно проявлением отвественности перед моими друзьями, коим профессор, скорее всего, пообещал беречь и любить меня на всем протяжении экскурсии к месту силы – Храму Солнца.
Но на всех перевалах, остановках Зиновий Аркадьич неизменно искал меня, усаживал рядом и продолжал свои разговоры со спутниками. Такое особое участие ко мне стало вызывать улыбки на лицах коллег по истории, и я поняла, что являюсь фавориткой профессора. Поначалу это совсем не мешало, а даже льстило. Во-первых, из партера, что называется, я внимала удивительным историям, слышала все подробности и на меня переподала большая часть харизмы Зиновия Аркадьича, рассказывающего страстно, с душой. Во-вторых, поход был чудесным, интересным, захватывающим, с видами, что память на фотоаппарате-телефоне быстро закончилась. Мне предложил свой телефон и свою память Зиновий Аркадьич, обещая в будущем переслать фотографии, если я естественно оставлю телефончик. Деваться было некуда, и я позировала профессору в каждом живописном уголке.
К обеду мы поднялись на гору, с которого открывался вид на гигантское кольцо из валунов, называемое Храмом Солнца и у каждого присуствующего изменилось выражение лица, сделавшись возвышенным и просветленным.
– Надо очиститься перед тем, как Храм впутит нас, – с упоением сектанки произнесла одна из участниц и закатила в блаженстве глаза, очищаясь, судя по всему изнутри.
– Время здесь останавливается, – хмуро посмотрел Зиновий Аркадьич в ее сторону, – но дело все в том, что время есть субстанция энергии и даже материи, и древние это знали. Вот вы верно приняли Храм Ра за случайно раскинутые валуны? – я честно кивнула. – А ведь раньше это могло быть последним пиком моды в архитектуре. Каменный век – возможно не век отсталости и примитивности, а изумительный, недосягаемый для нас, человеков, век минеральных технологий, с коим мы взаимодействовали на уровне всех сфер души. По крайней мере, по сохранившимся дольменам, то есть точкам информационного доступа к ноосфере, можно судить насколько высокотехнологичной была цивилизация до нас, – мои брови поднялись вверх, а краешки губ недоверчиво вниз. – Только представьте, какие силы должны были разбросать эти мегалиты так, что об они повторяли карту солнечной системы? Повторили до десятитысячной после запятой? Вертолеты? – но их не было в 16 веке, как утверждается в истории Средневековья. Дирижабли? – Тоже. Может, великаны? – мои уголки губ дрогнули, а нижняя губа надулась в раздумье. – Дорогая моя, Майя, – профессор взял меня за локоть и проникновенно посмотрел в глаза. – Великаны живут только в сказках, – и тихонечко рассмеялся от того, что ввел в меня полный паралич сознания своими уморазмышлениями и сказочками.