— Повелительница, — запротестовала Лилина. — Согласно судебнику Повелителя Вельзевула, этот воин — убийца.
— Все воины — убийцы, — философски заметила Повелительница. — В каком-то смысле. А если ты насмехаешься над другим, то должен уметь быстро вынимать меч. Если ты меч не можешь из ножен быстро вынуть — то ты плохой воин и тебе лучше помалкивать.
Советница по правосудию склонила голову.
— Да, моя Повелительница.
Георж в толпе улыбнулся.
— Правосудие свершилось, — подвела итог Асатесса, краем глаза заметив довольного визиря. — А теперь оставьте меня с князем Георжем наедине.
Когда все вышли из тронного зала, Асатесса обратилась к Георжу.
— Ты решил вопрос с воинами? — спросила она.
— Я разослал письма всем князьям с требованием к весне предоставить силы для борьбы с мятежом, — попытался навести на себя больше авторитета советник. — Я уже получил несколько ответов с заверением, что нам будут предоставлены воины.
— Да? — подняла одну бровь Повелительница. — И сколько точно ответов ты получил?
— Два, — после некоторой паузы ответил Георж.
— Георж, — Асатесса нетерпеливо постучала костяшками пальцев по подлокотнику. — Сколько у нас в замке людей вместе с гвардией?
— Чуть больше пятисот, Повелительница, — ответил тот. А затем добавил. — В Шиноне столуются ещё две с половиной тысячи. Это те, что прибыли с Востока и им теперь нет никакой возможности вернуться.
— А сколько у мятежников?
— До схода лавины было семь тысяч, сейчас, наверняка, гораздо меньше, — ответил Георж.
— Их пять, — вспомнила одно из последних писем Ловэта Асатесса. — А к весне будет десять или даже пятнадцать.
— Этого не может быть, — мотнул головой дядя.
— Может, — скривилась Повелительница. — Потому что они идут по земле и буквально хватают людей в свою армию. А мы… мы сидим ровно и довольствуемся ответами двух несчастных брехунов.
— Но, Повелительница… — хотел возразить Георж.
— Я не закончила, — ответила Асатесса. — Научись хотя бы меня не перебивать. Ты думаешь, что кто-нибудь из князей выделит мне воинов, чтоб сражаться с этой армадой? Они и так скрепя зубами собирались выйти против семи тысяч. А тут… Никто из них меня не хочет защищать. Я получаю письма от старших женщин в родах, что их мужья не допускают их к вопросам войны. Воины слушаются только мужчин.
— Я уверен, что это лишь внутренние противоречия внутри кланов, сами кланы, независимо от того, кто их возглавляет, всё также преданы вам, — вставил князь, чем ещё больше распалил Повелительницу.
— Чушь, — развела руками она. — Они лояльны только себе. Как и ты. Однако, кое где ты просчитался.