– Глотать будешь?
Я торопливо киваю, и он треплет меня по щеке:
– Конечно, будешь, куда ты денешься. Давай, на колени.
Опускаюсь. Из удерживающих остался один справа – который критиковал мою харю. Остальные тоже начали расстёгивать ремни. Главный уже обнажил стояк и требовательно тычет мне в губы.
– Ну, покажи, что умеешь.
Сейчас покажу, подожди чуть-чуть. С удовольствием попробую, каков ты на вкус.
Вопросительно смотрю на парня справа, слегка – не спугнуть! – тяну руку из его пальцев. И он меня отпускает.
Пальцы дрожат от перенапряжения. Разодраны до костей. Почти везде уже покрылись коркой – процесс регенерации пошёл. Хотя я не пил кровь специально: слишком много чести для этих уродов, как будто я наркоман какой и готов хлебать всё подряд. Тем не менее, в рот попало достаточно.
А так ли необходимо было жрать сердце рыжего придурка на глазах у остальных? Ведь это не арена. Но в тот момент я даже не думал об этом, просто действовал по привычному алгоритму. Как меня годами приучали: зрители платят за шоу, больше крови, давай, урод, рви его зубами и не вздумай блевать, иначе получишь шокером. Разряд в позвоночник – это больно, поэтому правила я усвоил хорошо.
Почувствовав чужое внимание, поднимаю глаза – малолетний секретарь вздрагивает и быстро переводит взгляд на экран компьютера. Остальные присутствующие также смотрят на что угодно, кроме меня. Испуганные овечки. Внутри лениво шевелится чувство превосходства. Да, ребята, я четыре раза становился чемпионом арены Ларта, можете взять автограф.
Впрочем, это не имеет значения. Скоро я сдохну, и никто не узнает даже моего настоящего имени, не говоря уж обо всех этих годах, когда я боролся и пытался чего-то достичь – в узких рамках, которые для меня установили.
Местами на пальцах, тут и там, ещё выступают мелкие красные капельки, неторопливо собираются в крупные и срываются вниз. То на пол, то на ткань штанов – она и так вся пропиталась, хуже уже не будет.
Прежде чем сдаться, я умылся как мог – особенно тёр губы, конечно, – но это мало помогло. Волосы стали коричневыми, униформа заскорузла, и весь я воняю кровью. На этом фоне чистый, ярко блестящий металл наручников выглядит неуместным.
Те, на кого я наткнулся в коридоре первыми, понятно, охренели от моего вида. Запаниковали. Потом, когда уложили мордой в пол, высказались, что я, мол, полный псих, если не сбежал после такого. А какой толк бежать? Куда? Начнём с очевидного: я – очень приметный мутант, с такой внешностью далеко не уйдёшь. Но даже если представить, что мне удалось бы скрыться, – что дальше? Я плохо ориентируюсь в этом мире – нас и в приюте редко выпускали, мало что рассказывали про окружающее, а с тех пор я вообще отстал от жизни. С социализацией хреново: не умею знакомиться с людьми, убалтывать и втираться в доверие. Нет ни родственников, ни друзей, ни образования, ни профессии. В общем, единственный вариант – грабить дилижансы на большой дороге, а я не хочу заниматься подобным.