– Самое мудрое решение в отношениях с девчатами. И вообще…
***
– Ну, да. Судьба меня не обманула. Под конец августа, когда Тимуру Аленка надоела – брошенная и ославленная она уехала в Киев – а я, наоборот, по неизвестным причинам, перешел в разряд его друзей, мы вместе отправились на карьер. Обычно всей компанией ходили купаться – ребята, девчонки – но в тот раз, не помню почему, мы пошли с Тимуром вдвоем. А этот Тимуня, хоть и нес себя выше крыши, и другие его возносили – особенно девочки – на деле был парнем опасливым, ни драться, ни плавать толком не умел. Почему-то в жизни всегда так случается: если мальчик-красавчик, то чмо на постном масле.
– Это верно. Сам не раз видел…
– Ну, значит, купались мы, купались, и надо было так случиться, чтобы Тимура судорога «схватила», и именно в тот момент, когда мы над омутом проплывали. Я, конечно, бросился его спасать, но без толку. Вытащил на берег уже синего. Он не дышал. Мои процедуры ему не помогли. Да и не такой я дока в реанимации…
***
– Интересное кино!
– Можете представить мой ужас! Поняв, что Тимур мертвый, я кинулся звать на помощь. Я очень боялся, чтобы на меня не подумали, будто это я его утопил. Молодежь же знала, что я за Аленкой сох, а Тимоня ее драл… Но никто тогда не подумал – не до меня всем было. Ребята, правда, шушукались меж собою, даже, кажется одобряли. Но я возмущенно отбросил все намеки, и, на правах друга и очевидца, во время похорон больше всех непритворно ронял мужские слезы.
– А эта, твоя? Вернее – его?
– Аленка? Тоже на похороны приехала. Рыдала над Тимуровым гробом, плакала, что его любила, и будет любить всю жизнь. Это притом, что он ее опозорил на всю деревню – после того случая больше к бабке Аленка не ездила.
– Вот такое загадочное женское сердце, – сказал Эльдар, участливо качая головой. – Вот и «стрелы огненные». И где она сейчас?
– Не знаю, и знать не хочу. После того лета, мою любовь к Аленке как рукой сняло. Даже противно о ней вспоминать. И о Тимуре, гори он в Аду. Двадцать восемь лет прошло, черви кости его обглодали. А я не простил!
***
Ми помолчали. Эльдар переваривал мой рассказ, а я взялся жевать квашеный огурец – от долгого монолога в горле пересохло.
– А теперь поговорим о любви, – серьезно сказал Эльдар.
– А мы о чем говорили? – удивился я.
– О страсти. Это семерка червей перевернутая. Но пришла пора поговорить о любви к здравому смыслу. А это уже – девятка треф прямая. Совсем разные масти, и разные вещи. Для этого, собственно, я тебя и позвал.
Он опять замолк, наблюдая мою реакцию. Реакция была положительной.